Читать «О, марсиане!» онлайн - страница 24
Георгий Хосроевич Шах
– Есть ли у нас в коллективе марсиане?
Полуминутная пауза, на протяжении которой слушатели лихорадочно перебирают свое прошлое, пытаются припомнить, чем, когда не угодили докладчику. Инфарктная пауза.
– Вопрос ставлю в связи с создавшимся положением. И отвечаю уверенно: безусловно, нет!
Вздох облегчения.
– Я бы и не стал терпеть подобных лиц во вверенном мне учреждении.
Всеобщее ощущение чистоты и слитности.
– Но… – пауза на этот раз короче, предынфарктная, – скажем прямо, есть такие, кто увлекается марсианством, нет-нет да и поглядывает, образно говоря, в сторону Марса.
Внимание аудитории сконцентрировано предельно. Раздается чье-то нервическое сопение.
– Взять хотя бы… не буду называть фамилий… руководительницу шестого «Б» класса. Ведь это же факт, товарищи, что она попустительствует ученикам. Спрашивается, разве это метод воспитания полноценной смены – доверять подросткам самим выставлять друг другу оценки? Разве это есть у Макаренки, разве этому нас учил великий педагог? Нет, дорогие коллеги, так дело не пойдет… Или – возьмем опять же преподавателя физкультуры. За десять лет в школе не выращено ни одного мастера спорта. Видимо, ему не дорога честь коллектива. И как же товарищ объясняет свою нерадивость? Для нас, мол, главное, чтоб молодое поколение росло здоровым. Это – искусственное противопоставление, ошибочный, я бы даже сказал, вредный подход. Нам нужны и здоровье и мастерство.
Слушатели осмысливают молча.
– С подобными настроениями, – продолжает Дубилов, – Пора кончать, выкорчевать их, как сорную траву.
– А при чем тут марсианство? – неожиданно раздается из зала звучный родительский голос.
Но Дубилова так, с ходу, не возьмешь.
– Вот вам, товарищи, живой пример, – говорит он, разводя руками. – Нужно ли отвечать на этот вопрос?
Крик из зала:
– Нет!
Дубилов:
– Ну вот, аудитория выразила свое отношение.
Пока в школе таким образом разворачивалась борьба с марсианством, Гвоздика и Стенькин посвящали друг друга в события минувшей ночи.
Дежурный принес им по стакану чая.
Старший лейтенант взялся было за сахар, но, вспомнив, достал из кармана блестящую коробочку и протянул ее товарищу.
– Угощайся, – сказал он, нажимая кнопку, от чего крышка коробочки распахнулась.
Стенькин удивился:
– Вот уж не знал, что вы сластена, – и взял конфету.
– А ты знаешь, что сейчас ешь? Марсианский бластер.
Стенькин поперхнулся.
– С аннигилирующим устройством? – машинально спросил он.
– С аннигилирующим.
– А как же фамагуста?
– Есть такой городишко на Кипре. Пришло мне в голову, хотя и с опозданием, заглянуть в энциклопедический словарь.
– Дурачили, значит?
Гвоздика кивнул и, усмехнувшись, добавил:
– А ты как думал? Или вправду поверил в марсиан?
Стенькин покраснел.
– Я действовал по обстоятельствам. Тут такое творилось, не поверите… Инструкцией не предусмотрено.
– Ладно, не оправдывайся, давай сюда задержанных.
Через десять минут Сарафаненко и Будушкин были отпущены с миром и извинениями. На ковер вызвали Гудаутова.
Выйдя из милицейского участка, Сарафаненко обрушился на Будушкина: