Читать «Шифрованный счёт» онлайн - страница 41
Ростислав Феодосьевич Самбук
Рядом Гюнтер закричал:
— Не убивайте нас!
Сержант повёл автоматом, сейчас Карл видел только чёрное дуло — оно увеличивалось и напоминало жерло орудия.
И вдруг — нет чёрной бездны, сержант, опустив автомат, поворачивается к ним боком…
Что там, на краю обочины? Почему опять появился капитан и рядом с ним Леребур?
Уже убедившись, что пришло спасение, Карл никак не мог избавиться от чувства, что у него на груди обожжена кожа…
— Я должен принести вам свои извинения, — сказал капитан, пока их развязывали, но Карл плохо понимал его, апатия не отпускала, и под сердцем жгло.
— Дайте ему воды… — заметил состояние Карла Жорж Леребур.
К его губам приложили баклажку, он машинально глотнул, виски обожгло горло, но сразу стало легче — закашлялся, слезы выступили на глазах, но боль под сердцем утихла, вернулась способность слышать и видеть.
Гюнтер стоял рядом, опершись о дерево. Ему тоже дали глотнуть виски, он отпил чуть ли не половину баклажки. Поднял кулаки, что-то хотел сказать, но, так и не произнеся ни одного слова, сел на траву.
— Вас заподозрили в шпионаже в пользу бунтовщиков, — объяснил Леребур.
Гюнтер зло плюнул.
— Я же объяснял ему, что у нас письмо!
— Ну… ну… — примирительно проворчал Жорж. — К счастью, меня догнал грузовик, и я разжился парой галлонов бензина.
— А если бы не было грузовика? — не сдавался Гюнтер.
— Пили бы вы сейчас шнапс на том свете! — засмеялся сержант. — Но здесь по-другому нельзя.
— Если бы вы знали местные условия… — подтвердил капитан. — Хотите ещё? — протянул Карлу свою баклажку.
Тот отрицательно покачал головой. Его тошнило.
— Поехали… — предложил Карл. Эта поляна, где они чуть не остались навечно, вызывала беспокойство и даже раздражение.
— Да, поехали, — согласился Леребур. — Тем более, что осталось нам… Полковник здесь, в городе.
— Вот и хорошо! — обрадовался Гюнтер. — Конец нашим блужданиям.
Он хлопнул Карла по плечу, но тот не разделял его энтузиазма. Как-то было все равно: полковник так полковник, есть — пусть будет, нет, то и не надо…
В голове шумело, лицо капитана расплывалось. Знал: эта чёрная точка, что разрасталась в жерло, теперь будет сниться ему и сны эти будут кошмарны…
— Моя профессия убивать, и я не стыжусь её! — так начал пресс-конференцию полковник Людвиг Пфердменгес.
Они сидели на веранде большого одноэтажного дома, где расположился штаб батальона «Леопард». Только что полковнику доложили, что карательная экспедиция против бунтовщиков-партизан, засевших на западном берегу большого озера, завершилась успешно, и он пребывал в том благодушном настроении, когда все кажется лучше, чем на самом деле, и поэтому тебя тянет на откровенность, язык развязывается, и начинаешь рассказывать то, что при других обстоятельствах сам вспоминаешь неохотно.
— Да, господа, я не стыжусь. Ибо какая же другая обязанность может быть у солдата, тем более здесь, где дикость и первобытные обычаи? Не убьёшь ты — убьют тебя, поэтому мы и стараемся убивать как можно больше. Левая пресса — иногда я читаю эти красные листки, господа, — кричит о нашей жестокости, о том, что партизаны ведут справедливую борьбу за права туземцев. Время, господа, покончить с пустой болтовнёй. Все это выдумки коммунистов, я убеждён в этом. С нашей точки зрения, с точки зрения солдат моего батальона «Леопард», война, которую мы ведём против черномазых партизан, справедлива, мы защищаем свои интересы и интересы состоятельных, а значит, самых культурных и самых прогрессивных сил страны. А кто не разделяет эти взгляды, пусть катится ко всем чертям! И мы с удовольствием поможем ему быстрее добраться туда!