Читать «Идущий в Иерусалим» онлайн - страница 8

— И правильно сделаешь, — ответил отец Паисий. — Потому что смерть — это не нормально.

— А что нормально?

— Вечность. Бессмертие. Блаженство.

— Извините, батюшка, но это звучит как-то… слишком фантастически. Мы-то с вами познакомились на кладбище. А там смерть реальна, как те кресты, что стоят на могилах.

— И бессмертие души реально. Может быть, не так явно и ощутимо на первый взгляд, но вполне реально.

— Хорошо, но как это ощутить? Как это понять? Прикоснуться?..

— Нужно вернуться к духовной жизни, тогда и поймешь.

— А я что же, по-вашему, не живу духовно? — запальчиво произнес юноша.

— И по-моему, и объективно — нет, — спокойно ответил священник.

— Но я же читаю, хожу в театры, дружу, люблю, чувствую наконец…

— Это всё — жизнь души и тела. Это сойдет в могилу и сгниет. Таким образом живут и собачки с коровками. Может быть, не так изощренно, как люди, но по сути — так же.

— Но я молюсь, — снова заводился Вадим. — Я вычитываю правила. Я посещаю церкви, ставлю свечи.

— И колдуны ходят в церковь. И «подзаряжаются» у икон, растопырив когти. А вот попробуй предложить им причаститься — сбегут сразу.

— Но ведь главное, чтобы Бог в душе был!

— Ты скажи еще, что главное, чтобы еда в желудке была. И в гастроном не ходи. И не ешь ее. Смешно? Откуда еде в желудке взяться, если не купить в магазине и не съесть за обедом?

— Но я верю в Бога!

— И бесы веруют… И даже трепещут перед Богом. Только они не живут, они в погибели. А духом способен жить только человек, и только в таинствах Церкви. Именно во время соучастия человека в таинствах Дух Святой сходит в сердце и оживляет для вечности.

— Не знаю почему, но мне нужно это попробовать.

— Ты просыпаешься, сынок. Пытаешься встать и ожить. Если ты хочешь, я с радостью тебе помогу.

— Хочу, отец Паисий!

Весь день перед своим первым Причастием Вадим провел у батюшки. Отец Паисий обстоятельно пояснял Таинство Литургии. Объяснил мистику Причастия Святых Тайн. Особенно серьезно остановился на исповеди. Вряд ли когда-нибудь у батюшки был столь благодарный слушатель. Как иссохшая губка впитывает воду — так Вадим внимал каждому слову священника. Потом отец Паисий готовился к службе, вычитывая правило. А Вадим выписывал на тетрадный лист свои грехи. Ему казалось, что перед ним день за днем проходит вся его жизнь — с младенческих лет до нынешнего дня. Забытые грехи всплывали в памяти и больно скребли по сердцу, пока Вадим их не пригвождал пером к бумаге.

Во время службы отец Паисий преобразился. Из старшего друга, из добряка и умницы, но все-таки человека, он превратился в священнослужителя. Каждое слово и жест, каждый шаг несли сверхчеловеческое достоинство и весомость. Его взгляд опалял невидимым огнем. Каждое слово прожигало разум до дна и впечатывалось в самую глубину сознания, совершая там невидимый переворот. «О, служащий иеромонах — это сила», — подумал Вадим со страхом подходя к аналою, комкая потными пальцами исписанный лист бумаги.