Читать «Хакер и его тень» онлайн - страница 27

– Факт.

– А деньги, юноша, бывают разные, – наставительно поучал меня старичок. – Есть рубли, есть франки, есть доллары... Есть какие-нибудь тугрики. Вы когда-нибудь видели тугрики?

– Еще нет, – осторожно ответил я. – Во всяком случае, не припоминаю.

– А свежи ли на вашей памяти финансовые пертурбации последних лет? – не унимался Гришевский. – Павловская реформа, потом постепенное введение знаков нового образца вплоть до деноминации. Вы считали, сколько новых банкнот было в ходу?

– Зачем мне это надо? – удивился я. – Мне абсолютно все равно, что это за деньги, сколько там нулей и что на них изображено. Главное – чтобы они были, и чтобы на них можно было что-нибудь купить. Правильно я говорю?

– Совершенно правильно! – похвалил меня Гришевский. – Но именно за эти взгляды я и провел в тюрьмах большую часть своей жизни.

– А у меня совсем другие данные, – удивился я. – Вы ничего не путаете?

Что-то уж очень любят бывшие зэки задним числом трактовать свое уголовное прошлое как борьбу с «проклятым большевистским режимом». Статус диссидента, конечно, почетен, но я решительно стою против расширительного толкования этого определения. Слишком уж широкий круг лиц может быть охвачен этим определением. Так, преуспевающий в годы советской власти профессор с чистой совестью может считать себя диссидентом, если он прочитал во время оно какое-нибудь произведение Солженицына или раз в жизни прослушал передачу по «Голосу Америки».

– Я ничего не путаю, молодой человек, – язвительно заметил Гришевский. – Это у вас в мозгах до сих пор абсолютная каша. Посудите сами: что такое был советский рубль – такие маленькие желтенькие прямоугольнички, помните? – на мировой финансовой орбите? Забавный курьез, не интересный даже нумизмату, раскрашенная бумажка, не более того.

– В общем да, можно сказать и так, – осторожно согласился я.

– А я и занимался тем, что увеличивал количество этих бумажек, – скромно пояснил Марк Семенович, – вот этими самыми руками.

И для пущей наглядности Гришевский протянул вперед свои ладони. Меня необычайно поразили пальцы старика – тонкие, вытянутые, очень подвижные. Казалось, что эта часть Марка Семеновича Гришевского живет своей, отдельной от остального тела жизнью.

– Видите? – спросил старик. – Я мог бы стать музыкантом, Паганини, Ростроповичем... Родители прочили мне большое будущее. В каком-то высшем смысле они не ошиблись. Этими самыми руками я увеличил количество бумажек, которые в нашей стране почему-то считались деньгами, на астрономические суммы.

Его пальцы чуть подрагивали от волнения. Я заметил несколько шрамов на верхних суставах правой руки, некоторые из них были совсем свежими.

– Мой вариант денег – если хотите, то называйте его подделкой – мог отличить только электронный микроскоп! – похвалился Гришевский. – Скажу по секрету, что общая сумма фальшивых дензнаков, которую мне инкриминировали, на порядок отличалась от реальной.

Было явно заметно, что Марк Семенович Гришевский слегка иронизирует над своим криминальным прошлым, но в целом держится как человек, абсолютно уверенный не только в завтрашнем, но и в послезавтрашнем дне. Не говоря уже о дне сегодняшнем.