Читать «Газета Завтра 283 (18 1999)» онлайн - страница 28

Второй аспект — отношение к стратегическим запасам сырья. Сюда можно отнести различные виды ресурсов, в зависимости от целей: оборонительных, наступательных, увеличения валютных поступлений. Но цели должно определять государство. Оно от этой работы устранилось. И разбазаривает накопления СССР. У нас, например, зона по преимуществу рискованного земледелия. Значит, в число стратегических ресурсов попадают азотные, фосфатные и калийные соли. Это удобрения, позволяющие получать гарантированный урожай. Их запасы сократились в России на 30-60% от исходного, а редкоземельных металлов — почти на 100%.

Уран — особо болезненная позиция. Согласно прогнозам, потребность в уране, определенная с учетом намечаемого роста мощностей атомной энергетики, с 1991 по 2010 год возрастет в России с 4,5 до 10 тысяч тонн в год. А к 2030 году потребление достигнет 20 тысяч тонн в год. Это официальные цифры. Но пока потребность в уране снизилась, не считая поставок на экспорт, до 3,5-4 тысяч тонн в год. Дефицит потребления, а также значительное количество поставок на экспорт покрывается за счет расходования складских запасов. А США сейчас ведут интенсивную закупку урана, потому что вопросы влияния минерально-сырьевых ресурсов на независимость Америки детально разработаны. И еще с 30-х годов там существует принцип, что США должны быть обеспечены сырьем так, чтобы вести боевые действия в течение трех лет, не привлекая внешних минеральных ресурсов. Вот в чем смысл. И они эту планку держат, создав гигантские складские запасы необходимого сырья.

Наконец, есть проблема развития собственно геологической отрасли в России. А.Н.Косыгин десятки раз говорил мне: "Я знаю, что сегодня творится. Ты мне скажи, что будет завтра". Замечательные слова. А.И.Микоян как-то в беседе подчеркнул: "Геология — дело сложное, моя главная задача была — не мешать геологам. Это — впередсмотрящие государства". И я, как министр геологии, обязан был знать, какая обеспеченность сегодня и на перспективу по любому виду сырья. А сегодня все направлено на то, чтобы геологию в России уничтожить. Из-за сворачивания геолого-изыскательских работ стремительно сокращаются разведанные запасы сырья, а по ряду позиций ситуация складывается просто угрожающая. К 2005-2010 годам мы столкнемся с массовым выбытием из эксплуатации отработанных месторождений и, соответственно, горнопромышленных предприятий. В геологоразведке сегодня работает почти в десять раз меньше человек, чем в 1990 году. И самое печальное, что уходят геологи. А ведь подготовка геолога — это длительный, кропотливый и в значительной мере персональный, “штучный” процесс.

Корр. То есть кадры решают все?

Е.К. Да, конечно. Разве не в этом нас убеждает история? Вообще, лично я делю все, что у нас происходило, на очень четкие периоды, связанные с конкретными лицами. Когда-то, если я не ошибаюсь, Сталин заявил о миллиардном долге по ленд-лизу: "Мы за него заплатили жизнями наших людей". Уже А.Н.Косыгин, когда нужно было купить высокоэффективную по тем временам вычислительную технику, без которой не решались серьезные вопросы по поиску нефти и газа в Западной Сибири, мне сказал: "Мы имеем задолженность около 8 миллиардов долларов. Я не могу перешагнуть этот рубеж". Дальше пришел к власти, если пропустить некоторые моменты, Рыжков. При нем долг СССР достиг, по-моему, 50 миллиардов. И пошло-поехало... Вообще, с приходом Н.И.Рыжкова стиль и методы руководства правительством сильно изменились. А.Н.Косыгин, например, всегда был на связи и доступен. Стоило позвонить по правительственному телефону — он отвечал лично или перезванивал сразу же, как только появлялась возможность. Его отличало умение вести заседания Совмина так, что любой из министров знал: неточности в выступлениях просто недопустимы. Четкость, краткость и ясность выражения были стилем работы. К Рыжкову же не прорваться было. АТС-2 отключен, АТС-1, который вообще нельзя отключать, — тоже отключен. У него сразу появился свой личный аппарат, который не вписывался в работу Управления делами Совмина СССР. Появилось новое, телевизионное представление о работе правительства, получившее кулуарное определение — “Совминшоу”. В целом, с приходом М.С.Горбачева в работу высшего руководства страны вселился стиль размазанного разглагольствования, показухи и каких-то метаний. Помню — хоть смейся, хоть плачь — в 1986 году 12 союзных министров были вызваны к Горбачеву, чтобы обсудить проблемы перестройки. Как обсудить? Часа полтора он проговорил один, как умеет: вокруг темы ни о чем. А потом подвел итог: "Могу сказать, что беседа получилась. Хорошо, что мы встретились. У кого есть вопросы?" Я спросил о том, что было неясно тогда: о цели, структурах, системе управления перестройкой. Он в ответ: "Раз ты такой умный — вот тебе трибуна, расскажи нам, что надо делать". Вот и весь разговор.