Читать «Благая часть. Беседы с монашествующими» онлайн - страница 667

Вопрос. У Оптинских старцев написано, что старец, разговаривая со своим подопечным, должен быть осторожным, чтобы его не смутить. Что это значит? Ведь старец должен как-то и требовать.

Ответ. Поведение старца во многом зависит от душевного состояния того, кто исповедуется. Человек может быть более подготовленным, мужественным или, наоборот, более немощным. С немощными ведут себя осторожно, не все им говорят, а потом они еще и спрашивают: "Почему Вы мне не сказали, Вы себя со мной строже ведите". Однако попробуй проявить строгость - он сразу впадет в отчаяние. С другими же, более преуспевшими, можно говорить строго, жестко, смирять их. Вот у меня, например, получается так, что с тем, кто более послушен, ревностен, я веду себя строже, а с тем, кто немощен, я подобрее. Хотя на самом деле это совсем не значит, что того, с кем я строг, я меньше люблю - как раз наоборот. Впрочем и то, что с кем-то я подобрее, вовсе не означает, что я его презираю. Я просто жду, когда он сам, может быть, придет в себя, вразумится, или благодать Божия его вразумит: он будет молиться, молиться, да Господь его и вразумит. Меня тоже мой духовник терпел, хотя я много чего делал, значит и я должен потерпеть. Я всегда, когда хочу на кого-нибудь рассердиться, думаю, что отец Андрей же меня терпел, значит и я должен потерпеть. Как-то, например, я увлекся современным искусством, у меня всякие бредовые теории бродили в голове. И вот я изобрел теорию, какими должны быть живопись и музыка, и решил с этой своей бредовой теорией подойти к регенту семинарского хора (сейчас он уже стал епископом Ф.). Собрался подойти и изложить ему эту теорию, для того чтобы он начал сочинять музыку под моим руководством. В общем, какой-то абсурд. Конечно, я бы выставил себя посмешищем перед отцом Ф. Итак, я спрашиваю у отца Андрея благословение. При этом надо иметь в виду, что отец Андрей был очень простым человеком, если бы я сейчас был на его месте, то мог бы объяснить, почему это плохо, неправильно, а он объяснить не мог, но только молился за меня и говорил "да" или "нет". И вот он отвечает: "Да у него нет времени". Не сказал мне, что это все абсурд, что это никому не нужно, а просто - что у него нет времени. Ну, если "нет времени", то я и не пошел, а затем так все это и забылось. Потом я сам понял, что все это чепуха. Иногда я, например, тоже не замечал, что у меня по отношению к каким-либо особам действовала блудная страсть. Какая-нибудь девушка мне понравится, я и говорю отцу Андрею: "Она такая, вроде, ревностная". "Да нет, - отвечает, - соплячка". И у меня сразу же желание ее наставлять пропадало. Я все хотел раньше наставлять девушек, а отец Андрей говорил: "Эта - соплячка, эта - дурочка, а эту - потом когда-нибудь", и так все проходило. А если бы я стал проповедовать, то, пожалуй, кто знает, чем бы закончилось, может быть, женитьбой. Обычно так и бывает: проповедуешь, проповедуешь, а потом женишься, проповедь прекращается. Результат достигнут.