Читать «Благая часть. Беседы с монашествующими» онлайн - страница 31

Бывает немощный ученик, но бывает и немощный учитель. Можно к немощному учителю найти ключик, польстить каким-то его слабостям. Такой немощный учитель бывает очень рад, что к нему обратились за наставлением. У него начинает работать страсть тщеславия. И он, польщенный вниманием и доверием к нему, начинает наставлять своих учеников так, как им нравится, отчасти потому, что желает им таким образом показать любовь и удержать их при себе, а отчасти по той причине, что человек, обладающий умом или хитростью, лукавством, как правило, может добиться от такого наставника, чтобы тот говорил то, чего от него ждут. Я, конечно, человек неуравновешенный - это все вы знаете. Но от меня трудно добиться, чтобы я вам потакал. Если я что-то сказал, значит все - я только так и буду говорить. Если уж совсем меня доведете, я могу сказать: "Делайте что хотите!" И то минут через десять я опять начну говорить свое.

Конечно, бывают такие случаи, когда действительно оказываешься неправ. Тебе могут что-то подсказать, могут возникнуть какие-то новые обстоятельства - и ты изменишь свое решение. Но нужно понимать, что есть какие-то вещи, от которых отступаться нельзя. Это, собственно, и есть опыт. Нельзя сказать, что Иисусовой молитвой молиться вредно - этого разумный человек не скажет. Разве что в виде исключения какому-то особенно горделивому человеку, да и то едва ли. Просто можно сказать ему, как правильно молиться, но не запретить вообще молиться Иисусовой молитвой.

Немощный учитель думает о том, чтобы удержать при себе людей, дорожит хорошим к себе отношением. Будь то какой-нибудь священник или во всем равный тебе человек, но желающий быть в роли учителя, допустим та же самая послушница, - кто угодно, совсем не обязательно, чтобы это был именно священник. Во многих людях есть страсть любоучительства. Это очень вредная, очень опасная страсть. Мы почти все болеем ею и пытаемся навязать друг другу свое понимание вещей, хотя на самом деле не имеем на это права.

С одной стороны, люди, желающие оправдать свою страстность, свое своеволие, ищут такого руководителя. С другой стороны, любоучительный наставник рад, когда кто-то на него "наткнулся", и, поскольку его тщеславию льстит, что кто-то к нему обращается, он старается удержать этого человека при себе. А как можно человека, который сам себя оправдывает, удержать? Только помогая ему в этом самооправдании. Образуется такой пагубный союз: одни ищут самооправдания, другие - славы. Они находят общий язык, и получается своего рода негласный договор. Это очень опасное состояние как для тех, так и для других.

Вполне может быть, что один и тот же человек в одном отношении является учеником, в другом - учителем. Допустим, сестра Е. (не будем далеко ходить) обращается к сестре К., и та оправдывает ее желание ловить бабочек какой-то цитатой из Закона Божьего, который она прочитала до половины. А сестра К. в то же самое время обращается к какой-то более старшей сестре, которая ей говорит, что прыгать - это вообще хорошо. "Не обязательно за бабочками, - она уже начинает философствовать, - можно и за кузнечиками, и за птичками". А та думает: "Какая мудрая сестра А. Не только за бабочками, но еще и за кузнечиками. А птичками любоваться - это вообще богословие". И вот все эти люди с детским умом друг другом питаются, а какая от этого может быть польза? Человек закосневает в самооправдании. Ревностные послушницы этого обычно не ищут. Они получают пользу от любого человека и преуспевают, не задумываясь о том, понимают их или не понимают. Они не ищут у наставников понимания ради оправдания, а сами хотят понять, чего желают от них их руководители, к чему они их призывают; и они стараются это исполнить, отсекая свои страсти и своеволие. Да и что там понимать? Если это плохо, значит плохо.