Читать «Кризис буржуазной философии» онлайн - страница 20

Поэтому синтез, осуществляемый науками о духе, может предложить нечто новое, только если он превозносит иррациональные отношения как миф. Со времен "гениальных воззрений" Дильтея интуиция повсюду становится главенствующим методом синтеза в науках о духе. Результат состоит в том, что в ходе интуитивного постижения возникают новые фетишистские символы, которые раздуваются новой обновленной фетишизацией, новой мифологизацией до (правда, чисто "индивидуальных", иррациональных) образов действительности. Хотя история духа тоже может добиться отдельных конкретных исторических результатов, но лишь тогда, когда она отходит от собственного метода, когда она обращается к реальному постижению общества. (Отдельные исследования подобного рода мы находим уже у Дильтея.)

Результатом является яркое, местами одухотворенное мнимое решение всех философских проблем. "Гениальный" произвол интуиции становится общепринятым методом философии. Ницше еще говорил об этом произволе совершенно открыто, позже его все больше пытаются замаскировать, набросить на него покров объективности; в наиболее рафинированной форме это происходит там, где совершенно умозрительная феноменология становится исследованием действительности, наукой о действительности, онтологией (экзистенциализм). То, что здесь речь идет о мнимом решении, видно из того, что, несмотря на новые методы, несмотря на сияющие в блеске фантазии или темные, "глубокие", логические и вместе с тем антилогические философско-исторические мифы, все вопросы философии остаются неразрешенными; даже и из того, что философия далеко отстает по сравнению с теми результатами, которые были достигнуты еще в классический период.

Подобным вопросом является, прежде всего, отношение мышления и действительности и в теснейшей связи с ним — проблема внутреннего построения самой логики. Иррационализм означает возврат к старому; он фиксирует противоположность действительности и категорий рассудка, то есть еще не диалектического, основанного на формальной логике мышления, как последнюю, неодолимую противоположность. Как мы увидели, иррационализм означает отчасти философское "оправдание" произвольно созданных мифов, отчасти то, что теоретическая философия вновь застревает в формальной логике. Само притязание интуиции на особое аристократическое величие, на понимание "высшего", недоступного обычному человеку, заключает теоретическую философию в темницу формальной логики, которую философы классического периода уже разрушили.