Читать «Черный став» онлайн - страница 122
Владимир Яковлевич Ленский
Родион умильно поглядел на предлагаемую Евдоху и сладко пропел:
— Та я ей лучше на музыке сыграю! Га?..
— Ишь ты, какой хитрый!.. Тогда женись на Ганке, она богатая, ей обнов не надо!..
— От еще нашли дуру! — сказала Ганка притворно обиженным тоном, давясь от смеха. — Где ж-таки видано, чтобы богатая та пошла за убогото?
— Разве ж я убогий? — искренне удивился Родион. — Го-го! Та у меня богато грошей есть!..
— Ну?
— А ей-Богу ж!
— Покажи.
— Ось зараз!..
Он полез за пазуху и вытащил оттуда толстый кожаный бумажник; раскрыв его, он показал девушкам пачку каких-то, никогда не виданных ими, бумажек.
— Ось, бачите! — сказал он гордо. — Сколько грошей!..
Девушки усомнились:
— Та, может, то и не гроши?..
Родион и сам хорошо не знал: деньги то или нет; он доверчиво протянул им бумажник, сказав:
— Сдается, что гроши…
Около девчат остановилось несколько мужиков. Бумажник пошел по рукам. В нем оказалось, сторублевыми бумажками, около пяти тысяч. Стали расспрашивать Родиона:
— Откуда это у тебя? Кто тебе дал?
— А никто! — беззаботно отвечал Родион. — Сам достал!..
— Та где достал?
— А под камнем.
— Под каким камнем?
— А что у дому Разумовского.
— Кто ж там поклал те гроши?
— Кто ж его знает? Человик какой-то… — Родион весело засмеялся. — Он сховал, а я и достал! Го-го-го!..
— Та какой человек?
— А здоровый такой! В сивой шапци, ще й с рудой бородой!..
Мужики заволновались.
— Бурба! То Бурба! — загудело с разных сторон…
— Может, и он… — согласился Родион, уже притихнув, с недоумением оглядывая тесно окруживших его людей, число которых с каждой минутой увеличивалось.
Сбившись в тесную кучу, мужики лезли друг на друга, оттеснив в сторону девчат. Кто-то сказал, рассматривая вынутые из бумажника бумаги:
— То, может, гроши того, что нашли на конотопской дороге…
В толпе загудело:
— Эге ж, его!
— Говорили — гирявский хуторянин какой-то!..
— Та он же! Марусевич, кажут…
Пронзительный крик вдруг покрыл все голоса. Это крикнула Ганка. Лицо ее стало белым, как полотно сорочки; она схватилась рукой за грудь у сердца, завела глаза под лоб — и повалилась замертво на землю…
Мужики толпой повели Родиона с его находкой к приставу, где было точно установлено, по тем приметам, какие дал калека, что спрятавший под камень деньги был не кто иной, как Бурба, а по документам, находившимся в бумажнике — что убитый на конотопской дороге помещик был гирявский хуторянин Марусевич, ехавший, после продажи своего имения, в Батурин к жени и дочери. Лошади, которые продавал Бурба на ярмарке цыганам, принадлежали, по-видимому, зарезанному хуторянину…
XXXIX
Цыганская свадьба
К вечеру ярмарка затихла; позапирались лотки и лавки, затянулась со всех сторон полотнищем карусель. Батуринцы разошлись по своим хатам, где за ужином продолжали еще оживленно обсуждать свои ярмарочные дела и события дня. Поразбрелись и нищие, Бог весть где устраивавшиеся на ночлег. Ярмарочная площадь наполовину опустела; остались только приезжие, расположившиеся под своими возами: они ужинали и тут же укладывались спать. На площади стало тихо, пыль улеглась, от земли поднимался густой запах свежего сена, всюду набросанного между возами, и навоза. Цыганские кибитки, одна за другой, потянулись по крутому скату к Сейму, на берегу которого были разбиты шатры цыганского табора…