Читать «Жгучая тайна» онлайн - страница 36

Перед парком он остановился: там было темно и, вероятно, безлюдно. Он посидит на скамейке и, наконец, отдохнет, успокоится и обдумает свою судьбу. Робко вошел он в парк. У входа горело несколько фонарей, в их свете еще редкая молодая листва отливала влажным зеленоватым блеском, но в глубине парка простиралась сплошная, душная, черная чаща, тонувшая в тревожном мраке весенней ночи. Эдгар боязливо скользнул мимо людей, разговаривавших или читавших под фонарями. Ему хотелось побыть одному. Но и там, в густой тени неосвещенных аллей, он не нашел покоя. Все было насыщено таинственным шелестом и шепотом, тихим шумом листьев на ветру, шорохом далеких шагов, приглушенным говором, каким-то страстным, томным, стонущим воркованием, исходившим не то от людей, не то от животных, не то от самой тревожно спавшей природы. Здесь все дышало опасной тревогой, притаившейся, скрытой и загадочной, словно в этом лесу, под землей, шло невидимое брожение; быть может, причиной тому была всего только весна, но одинокий, беспомощный мальчик испытывал страх.

Он весь сжался в углу скамейки в этом бездонном мраке и попытался придумать, что ему рассказать дома. Но мысли ускользали раньше, чем удавалось их поймать; против воли он все прислушивался к приглушенным звукам, к таинственным голосам ночи. Как ужасна эта тьма, как тревожна и все же как непостижимо прекрасна! Люди ли, звери или только призрачная рука ветра вплетает в ночь этот вкрадчивый шелест, этот воркующий рокот? Мальчик напряженно вслушивался. Да, ветер шевелит листву, но здесь и люди – они приходят из освещенного города, вот они идут парами, обнявшись, скрываются в темноте аллей. Зачем они пришли? Они не разговаривают – голосов не слышно, – только гравий хрустит под ногами; иногда в просвете между деревьями мелькнут две тени, тесно прижавшиеся друг к другу, как в тот вечер его мать с бароном. Тайна, великая, сверкающая, роковая тайна была и здесь. Вдруг он услышал приближающиеся шаги, потом прозвучал тихий смех. Эдгар испугался, как бы его не заметили, – он еще глубже прячется в темноту. Но те двое, выходя из непроглядного мрака, не видят его. Вот они поровнялись со скамейкой. Эдгар с облегчением вздыхает, но они останавливаются, прильнув лицом друг к другу. Эдгару плохо видно, он только слышит стон, срывающийся с уст женщины, и страстный, бессвязный шепот мужчины. Какое-то сладостное предчувствие пронизывает испуганного мальчика. Так они стоят с минуту, потом опять хрустит гравий под их замирающими в темноте шагами.

Эдгар вздрогнул, кровь быстрее и жарче побежала по жилам. И вдруг он почувствовал себя невыносимо одиноким в этом тревожном мраке: с непреодолимой силой им овладела тоска по дружественному голосу, теплой ласке, по светлой комнате, по людям, которых он любит. Ему казалось, что вся смятенная тьма этой тревожной ночи погрузилась в него и разрывала ему грудь.

Он вскочил со скамейки. Домой, домой, только быть дома, в теплой, светлой комнате, среди людей! В конце концов что с ним сделают? Пусть его бьют, бранят – ничто его больше не пугает, после того как он познал этот мрак и страх одиночества.