Читать «Ужин с кумиром» онлайн - страница 3

Она была там, рядом с мужчиной, о котором мечтали все представительницы прекрасной половины населения страны, ближнего и даже дальнего зарубежья, на которого смотрели сейчас миллионы обожающих глаз. Словно не зная ничего этого, весь в затертой джинсе, с небрежными прядями каштановых волос, усталый и притягательный до одурения, Кинг пел о тяжелой актерской доле. О том, как смертельно прекрасна подаренная ему судьбою Игра. Мурашки побежали по коже Миледи от его хрипловатого, мужественного голоса:

— Стекло в осколках, визжат тормоза,

губа разбита и кровь солона,

Башку окутал закатный туман:

Тебя подставили, парень — обман!

И ворон хрипло картавит: «Обман! Загнал Лихого в капан бандюган!»

Эх-ма!

Но скалю зубы, затравленный зверь,

Хоть беззащитен и жалок теперь.

С ухмылкой гнусной красавчик брюнет,

Ко мне шагнул и достал пистолет…

С дырой в груди я свалился на снег….

Закончен бег, эх, закончен мой бег!

Миледи застыла, как по приказу «замри!» — с миксер в руке, вся устремленная вперед — деревянная сирена, украшавшая в давние времена гордые носы каравелл. Юрка провел перед ее лицом ладонью и присвистнул — подопытная даже не шелохнулась. — Зомби. — вздохнул он. — И что обидно — на такого павлина запала.

Она и вправду была сейчас совсем в ином месте — в гримерной Кинга, где он, утомленный съемками боевика, рассказывал ей свою историю. Ей — именно ей — подруге и партнерше в Игре. Сквозь навернувшиеся слезы Миледи увидела, как он подошел к ней, положил горячую ладонь на плечо и слегка притянул к себе — преданную, обожающую:

— Ты дышишь жарко, ты смотришь в глаза,

Над ветхим домом бушует гроза.

Вот оказались вдвоем мы с тобой…

И нежность — хоть вой!

А радость — хоть пой!

Но нам нельзя, нам быть вместе нельзя!

Пусть хлещет дождь и бушует гроза.

Пусть рыщет страсть словно алчущий зверь.

Ты шепчешь: «Твоя!», ты просишь: «Поверь!..»

Что будет теперь!? Как расстаться теперь?

Губы Миледи дрогнули и вот они уже пели вместе в свете ярких ламп или софитов, на сцене, а может, на съемочной площадке — в мечте, в бреду, в единственной Игре, для которой она появилась на свет:

Но мы ведь знаем, мы знаем —

что это — игра, да только игра, конечно, игра.

Вопросов нету — зачем нам она —

дана так дана.

Мы грим устало стираем,

сыграв свою роль.

Но весь этот страх…

и вся эта боль…!?

— А любовь?….

— Прости, но только игра, всего лишь игра,

Вот так…

— Господа, господа! — хлопнул в ладоши Дон, — завершаем художественную часть. Сейчас клиент попрет, пора открывать, — он выключил телевизор и прокричал над самым ухом Миледи: — Эй, спящая красавица, тебе еще крем сбивать.

— «Мы грим устало стираем, сыграв свою роль. Но весь этот страх…и вся эта боль…!?» — шептала завороженная и лицо ее было бесконечно печально. Шеф тяжко вздохнул: