Читать «Вплоть до последнего мертвеца» онлайн - страница 14

В этом был смысл. Вполне логично производить живых людей из плоти мертвецов и, выпустив их, подвергать воздействию самого сурового, уродливого окружения, которое неизбежно извратит столь тщательно воспитанную в них преданность, превращая ее в ненависть, а прекрасно сбалансированную психологическую приспособляемость — в неврастеническую чувствительность. Не знаю, рассматривалась ли эта проблема на уровне высшего армейского руководства. Все, что мне удалось уразуметь, — это наличие моей собственной проблемы, чудовищно важной проблемы. Я вспомнил свои мысли до встречи с этими людьми и почувствовал себя препаршиво. И все же одна мысль пришла мне на помощь.

— А скажите мне, — предложил я. — Как бы вы называли меня?

Они недоуменно переглянулись.

— Вам интересно, как я называю вас, — пояснил я. — Тогда скажите, как вы сами называете людей, рожденных людьми? — Лахмед ухмыльнулся, сверкнув белоснежными зубами на фоне смуглой кожи лица.

— Реалами. Мы называем вас реалами.

В разговор вступили остальные. Прозвучало множество других названий. Они хотели, чтобы я прочувствовал их и, жадно всматриваясь мне в лицо, выплевывали слова, будто многозарядные ракеты. Некоторые из прозвищ оказались довольно забавными, некоторые — весьма гнусными. В особенности я был очарован «утробниками» и «чревачами».

— Ладно, — прервал я их. — Теперь полегчало?

Дышали они тяжело, но чувствовали себя явно лучше. Я видел это, да и сами они прекрасно понимали, что атмосфера в комнате сильно разрядилась.

— Прежде всего, — начал я, — хочу, чтобы до вас дошло, что вы уже большие, а поэтому должны сами уметь постоять за себя. С этого дня в барах или на базах для отдыха вы вольны давать отпор каждому равному вам по званию, если он заговорит о чем-то вроде «зомби». Если же этот наглец будет примерно равен по званию мне, то эту почетную обязанность я возложу на себя. Я не потерплю, чтобы унижали моих ребят. И всякий раз, когда вам покажется, что я обращаюсь с вами не так, как со стопроцентными человеческими существами, полноценными гражданами Солнечной системы и все такое, то разрешаю сказать мне приблизительно так: «Послушай-ка, ты, мерзкий утробник, сэр…»

Все четверо заулыбались. Улыбки были теплыми, но очень скоро они сошли с их лиц, глаза снова заледенели. Я почувствовал, что остался чужаком, и выругался.

— Все не так просто, капитан, — произнес Вонг. — К сожалению. Вы, конечно, можете называть нас стопроцентными людьми, но мы таковыми не являемся. И всякий, кому придет в голову обозвать нас тушенкой, будет в определенной степени прав. Потому что не во всех отношениях мы столь же хороши, как вы — дети матерей. И это нам известно. И никогда нам не стать такими же, как вы. Никогда!

— Я ничего не знаю об этом, — вспыхнул я. — Ну, некоторые личные качества, что зафиксированы в протоколах…

— Протоколы, капитан, — перебил Вонг, — пока еще не в состоянии сделать нас стопроцентными людьми.

Уэйнстайн согласно кивнул и, подумав немного, добавил:

— Так же, как и группу людей — расой.

Теперь я понял, к чему они клонят. И мне захотелось опрометью выскочить вон из этой комнаты, из этого здания, прежде чем кто-либо скажет еще хоть одно слово. Желание было так велико, что я вскочил со стула, но, одумавшись, начал прохаживаться вдоль доски.