Читать «Железный замок (без цензуры)» онлайн - страница 142

- Что? Мы перестреляли детей?..

- А ты предпочёл бы, чтоб против нас выставили гвардию? – огрызнулся Ибар, и Айтер замолчал: продолжил, пыхтя под тяжестью рюкзака и двух автоматов, вышагивать по лесу.

- Надеюсь, нас не успеют окружить… - пробубнил себе под нос обожжённый наёмник.

Табас, полный сил, то и дело порывался убежать вперёд и посмеивался над неуклюжими соратниками – потными, мрачными, хмурыми и уставшими. Они двигались медленно, тащились, словно замученные ездовые животные, таращились на Табаса с неодобрением, а тот порхал, словно рюкзак ничего не весил, перепрыгивал через сучья, ручьи и кочки, легко взбирался на склоны оврагов. Несколько раз он почти догонял головной дозор, но неизменно возвращался и, зажав ладонью рот, смеялся, слушая, как Ибар ворчит на него – прямо как старый дед.

Сопротивления они не встретили. Лес был пуст, но, несмотря на это обожжённый запретил расслабляться и периодически останавливался, чтобы прислушаться: не хрустят ли ветки, не слышны ли где-то человеческие голоса? Табас каждый раз предлагал сбегать на разведку и вернуться назад – он был уверен, что сумеет догнать экспедицию.

Однако заряд бодрости постепенно сходил на нет. Где-то через пару часов пути Табас стал замечать, что идти ему становится всё труднее. Не причинявший ранее неудобств синяк на груди начал болеть - с каждой минутой всё ощутимее. В рюкзак как будто подкладывали камни – понемногу, но с каждым пройденным шагом всё больше и тяжелее. Силы уходили, лоб покрылся испариной, почему-то заложило нос. Испортилось настроение – Табас больше не смеялся, наоборот, был насуплен и сосредоточен, в голову лезли депрессивные мысли. Ноги подкашивались от внезапно навалившейся слабости, компактный автомат стал вдруг жутко неудобным. Очень хотелось присесть и отдохнуть: вперёд толкали только чувство долга и осознание ответственности, но их медленно подтачивали тоска и апатия. Они словно высасывали энергию из ног и ядовито нашёптывали на ухо: «Сядь. Прямо здесь. Сядь и не вставай. Всё бессмысленно, куда бы ни шёл, тебя догонят и убьют. А так хоть отдохнёшь перед смертью».

Но юноша боролся. Настойчиво пёр вперёд, стараясь не отставать. Задыхаясь, обливаясь холодным липким потом, то и дело шмыгая носом, но двигался, стараясь не обращать внимания на апатию.

Ибар частенько косился на него, но ничего не говорил, лишь изредка что-то бубнил в рацию – командовал головным дозором, который постоянно сбивался с направления и уходил куда-то не туда.

Лес то редел, то наоборот становился чаще, густые тёмные ельники, вкусно пахнувшие нагретой смолой и хвоей, сменялись тощими берёзовыми рощицами – молодыми, росшими на песке, ещё не успевшими обзавестись подушкой подлеска. Табас, в начале пути любовавшийся этим древесным разнообразием, сейчас его втихую ненавидел: очень хотелось двигаться по ровной поверхности, а не смотреть внимательно под ноги, опасаясь травы или коварного сучка, норовившего ухватить за ботинок или хлестнуть по лицу.