Читать «Убийственные именины» онлайн - страница 19

— Повидал Фрекен Бок?

— Ага. Такое узрел — ни пером описать, ни гонораром оплатить, — Даня не мог подобрать выражения, чтобы рассказать о безумном, торжественном и вдохновенном Ларискином лице в момент ее монолога об Алексисе, — Она… она, в общем, тоже странно себя ведет.

— Да уж не страннее Зойки, я думаю. Сестрица твоя двоюродная в сущего фельдфебеля превратилась! А ведь амеба амебой была, битых тридцать лет, ты мне сам говорил, — хмыкнул Ося, растирая ноющие плечи.

— Да, но Ларка-то, Ларка еще основательнее… переменилась! Я ее Фрекен Бок за что прозвал? За "облико морале", за демагогию эту совдеповскую, за менторский тон. Да все считали: у Лариски сильная тяга к власти, к лидерству — отсюда и… издержки некоторые. А у нее тяга к Алексисову, гм, творчеству. Она, видите ли, нежная! Словом, Ларка все на самотек пустила, а сама села с матерью и принялась о своем чувстве к папе Карло рассусоливать.

— С какой матерью? — ошалело вскинулся Иосиф, — Ты что, призрак увидал?

— С моей матерью, с Серафимой, а не с теткой Варварой! Ты не перебивай, дубина ты народной войны. Лариска в этот лобзик с глазками влюблена. Она покойную Вавочку вампиром объявила, душегубицей и невеждой, и не кому-нибудь, а Симе. Так и сказала, не постеснялась. Не посмотрела, что той убиенная — родная сестра, что мать больше всех нас, вместе взятых, Варьку любила.

— А что Сима на Ларкины… инсинуации?

— Мама уже, по-моему, окружающую действительность не воспринимает, глазки стеклянные. Сначала ее внученьки бездушные насмерть напугали — выскочила из детской, как пробка из бутылки, пошла посидеть в гостиную, а там ее Фрекен Бок в оборот взяла. Тут мать просто отключилась. Симочка так защищается: притворится ветошью — она как бы есть, но как бы и нет. Так что я ее уложил поспать. Может, к вечеру опомнится.

— А Лариска давно к Алексису воспылала, не знаешь, не замечал?

— Я, знаешь, не вникал, — буркнул Данила, почему-то раздражаясь.

— А ведь это любопытно, — оживился Иосиф, — Она что, Варвару как соперницу воспринимала? Это уже комплекс Электры, или еще какой-нибудь комплекс в этом роде — соперничество с матерью за одного и того же мужика…

— Ты на дяденьку Зигмунда Фрейдовича не западай! — вдруг заорал Даня не своим голосом, — Мы нормальная здоровая семья, без американской дури. Нам своей славянской загадочности хватает — лопатой не разгребешь. И потом: не было убийства! Не было. И не шей нам дело, начальник.

Разговор увял. Обоим было неловко признаться, что мысль о злодее, затесавшемся в круг именинных гостей, оказалась сильнее логики. Хотелось одного: чтобы как можно скорее прошли тяжкие дни от Варвариной смерти до похорон.

Утром приехал из морга длинный черный автомобиль, привез тело. Все обрядились в черные одежды и толпой отправились в церковь, на отпевание. Священник над гробом деловито бубнил: "Упокой душу рабы твоей…" и мерно кивал, словно китайский мандарин. Ося с Данилой вскоре потеряли торжественно-похоронный настрой и дружно принялись разглядывать лицо покойной, чинно вытянувшейся в отличном дубовом гробу.