Читать «Город-фронт» онлайн - страница 12

— Час от часу не легче. В двадцать третьей армии, у генерала Пшенникова, тоже началось.

Направленец развернул карту.

— На выборгском участке, который мы считали самым опасным из-за близости к Ленинграду, начал разведку боем батальон финнов Его попытки вклиниться в нашу оборону были отбиты огнем. Но севернее, на узком участке в полосе 142-й стрелковой дивизии, наступала 2-я пехотная дивизия. Ей удалось продвинуться километра на два. На Сортавальском участке, самом близком к Ладоге, продолжалась пока пограничная перестрелка.

Тихомиров провел на своей карте синюю стрелу в направлении Элисанвара — Лахденпохья.

— Дорогу хотят перерезать, а лотом к Ладожскому озеру выходить, — заключил он.

Отпустив направленца, Тихомиров опять вернулся к своей рабочей карте.

Г лавная цель немцев на севере — Мурманск,— продолжал генерал. — Эту операцию они взяли на себя, а финнам не доверили. Только усилили свой горный корпус одной финской дивизией... Второй ударный кулак нацелен на Кандалакшу. И тут тоже находится германский корпус, усиленный финской дивизией. Он боевых действий пока не начал, но вот-вот перейдет в наступление. Цель — перерезать Кировскую железную дорогу.

Прошу, Павел Г еоргиевич, обратить внимание на то, что в Рованиеми разместился крупный штаб противника,— добавил Евстигнеев. — Вероятнее всего, это командный пункт генерал-полковника Фалькенгорста, командующего северной армейской группой. Считайте, что здесь сосредоточилась вся немецкая армия «Норвегия».

Согласен... И вот третье, петрозаводское направление. Здесь известная нам Карельская армия Маннергейма. Сколько там дивизий, Петр Петрович?

Пять финских и одна германская.

Ну вот. А еще на Ухту, на Ребола — по одной, — генерал стал загибать пальцы,

— на Карельском перешейке — семь дивизий и три бригады, против Ханко — одна.. Итого — девятнадцать дивизий и три бригады. Надо иметь в виду еще отдельные части усиления. А у нас только тринадцать стрелковых дивизий. Да ширина фронта какая!..

Тихомиров проводит колесиком курвиметра по линиям оборонительных рубежей, подсчитывает в уме а объявляет:

— Девятьсот километров!

Павел Г еоргиевич, то и дело протирая усталые глаза, не отрывает их от карты. В тиши кабинета с ковровой дорожкой, под мягкий свет лампы с зеленым абажуром он легко анализирует события, удаленные отсюда на огромные расстояния, делает выводы, предположения.

Тихомиров — ветеран Ленинградского округа. Коротко подстриженные ежиком волосы сильно тронуты сединой, хотя генерал еще сравнительно молод. Г лаза нуждаются уже не только в очках, но и в лупе. Он не особенно разговорчив, чуть-чуть заикается.

— А как же с лужской позицией? Кто туда пойдет? — спрашиваю я.

Сейчас этот вопрос волнует меня больше других. Павел Георгиевич пожимает плечами:

— В этом-то и загвоздка. Вчера командующий намечал перебросить туда семидесятую и двести тридцать седьмую стрелковые дивизии да двадцать четвертую танковую из резерва фронта. Но теперь вряд ли эго возможно.

Тихомиров вопросительно смотрит на Евстигнеева. У него, к сожалению, нет достаточно полных сведений о немецко-фашистской группировке, прорвавшей Северо-Западный фронт. От соседей и из Москвы поступают слишком общие данные, и это затрудняет оценку положения на нашем фронте.