Читать «Журнал «Вокруг Света» №1 за 1994 год» онлайн - страница 64

Вот какой была эта экспедиция, которой предстояла столь необычная судьба.

Пора сказать и о цели, объединившей столь различных людей. Во-первых, возвращение Сенегала в колониальную систему Франции поднимало престиж Людовика XVIII и компенсировало понесенные после договоров 1814 и 1815 годов территориальные потери.

Во-вторых, Сенегал был основным поставщиком камеди, использовавшейся в фармацевтике, в кондитерском деле и особенно при окраске тканей. Кроме того, Сенегал поставлял золото, воск, неотделанные кожи, слоновую кость, хлопок, кофе, какао, корицу, индиго, табак и – о чем стыдливо умалчивалось – темнокожих рабов.

В-третьих, в Сенегал нужно было отправить губернатора, его свиту, гарнизон со штабом, различных ремесленников, так называемых «исследователей» с инструментами и провизию. Денег на организацию экспедиции не хватало, поэтому для столь сложного путешествия пришлось использовать те суда, которые в данный момент былина ходу. Перед отплытием Шомарею была выдана специальная инструкция министра дю Бушажа, предупреждавшая его о том, что надо успеть доплыть до Сенегала до начала сезона ураганов и дождей. Шомарею предписывалось требовать от всех без исключения подчиненных верности Его Величеству и пресекать любые попытки инакомыслия. Облеченный такими полномочиями, Шомарей из обычного дилетанта становился личностью опасной, особенно если учитывать его напряженные отношения с офицерами и отсутствие у него авторитета среди более опытных членов экипажа…

Памятуя о министерском распоряжении, Шомарей решает предоставить «Луаре» плыть в своем темпе, а остальным быстроходным судам приказывает двигаться как можно быстрее. Конечно, менее легкомысленный человек учел бы особенности хода «Луары» и не бросил бы отставший корабль на произвол судьбы. Между тем развал флотилии продолжался. «Медуза» и «Эхо» оторвались от остальных кораблей. Парнажон не рискнул гнаться за ними, не будучи уверенным в прочности мачт «Аргуса»; «Луара» отстала безнадежно. Шомарей даже не дал знать ее капитану о своих намерениях.

При очередном определении курса разница между замерами Шомарея и Бетанкура составила 8 минут долготы и 16 минут широты. Бетанкур был уверен в точности своих результатов, но, соблюдая субординацию, промолчал. Через три дня Шомарей обещал прибыть на Мадейру, но этого не произошло: сказалась ошибка при прокладке курса. Запасшись в Сайта-Крусе провизией, корабли продолжили путь, «Медуза» шла впереди «Эха». В этот день Шомарей снова ошибся в своих расчетах, и корабль проскочил мыс Барбас. На пути корабли должны были пройти мыс Блан (Белый), но мыса с характерной белой скалой не было; Шомарей не придал этому значения, а на следующий день на вопросы экипажа ответил, что накануне они вроде бы проплыли что-то похожее на мыс Белый, и впоследствии строил свои рассуждения, основываясь на том, что он действительно видел этот мыс. На самом же деле фрегат ночью отнесло к югу, курс был выправлен лишь к утру, поэтому судно никак не могло пройти этот мыс. «Эхо» же, не отклоняясь, к утру обогнало «Медузу». Всю роковую ночь с 1 на 2 июля Шомарей ни разу не поинтересовался, как идет корабль, лишь к утру он был слегка удивлен исчезновением «Эха». Он даже не попытался выяснить причины этого исчезновения. А «Эхо» продолжало следовать правильным курсом, и Бетанкур постоянно измерял глубину, чтобы избежать неприятных сюрпризов. «Медуза» двигалась в том же направлении, но ближе к берегу. Шомарей тоже приказал измерять глубину морского дна, и не нащупав его, решил, что может беспрепятственно вести корабль к берегу. Несмотря на многочисленные предостережения членов экипажа о том, что корабль, по-видимому, находится в районе отмели Арген (на это указывал и окружающий пейзаж, и изменение цвета моря там, где его глубина была меньше), Шомарей продолжал вести фрегат к берегу, и было такое ощущение, что на борту все впали в какую-то апатию и покорно ожидали неизбежного. Наконец Моде и Ран решают измерить глубину: она оказывается 18 локтей вместо предполагавшихся 80. В этой ситуации фрегат могла спасти лишь быстрота реакции капитана, но Шомарей от этого известия впал в некое оцепенение и не повернул корабль. И вскоре судно село на мель.