Читать «Журнальный зал | Знамя, 2013 N1 | Денис Драгунский - Архитектор и монах.» онлайн - страница 23
Unknown
Я сказал:
— Верно. Гибнут не страны и народы, гибнут данные конкретные люди. Этих людей страшно жалко. Но…
— Что — но? — пожал плечами Леон.
— Но трагедия одного человека не должна стать трагедией всего народа, — сказал я. — А трагедия народа — трагедией всего человечества.
— То есть во имя счастья человечества можно уничтожить целый народ? — снова очень громко спросил Дофин.
Леон откашлялся:
— У нас новый участник? — и повернулся к нему.
Дело в том, что Леона не было на заседании, когда я первый раз привел Дофина на кружок. Ага! Значит, это было во второй раз. Леон вообще-то редко пропускал занятия. Чтобы два раза подряд — такого быть не могло.
— Да, — сказал я. — Рекомендую: молодой австрийский социалист. Партийная кличка Дофин.
— В розыске? Под надзором полиции? Или убежал из тюрьмы? — отчасти уважительно спросил Леон. Кажется, он даже привстал.
— Нет! — засмеялся Дофин, встал и приблизился к нему. — Нет, что вы! Дофин — это просто прозвище. Школьное имя. Дельфин — Дофин. Меня зовут Адольф Гитлер, очень приятно.
— Леон Троцкий, — сказал Леон и протянул ему руку.
— Вы и есть тот самый Троцкий? — Дофин ответил ему горячим рукопожатием.
— Тот самый? — нахмурился Леон.
— Да, мне говорили о вас… много… что вы, ну, вообще вождь.
— Пустое! — Леон выдернул руку, которую Дофин продолжал трясти; но было видно, что ему это нравится. — Пустое, мы все тут просто товарищи… Значит, Адольф Гитлер? Значит, вы не подпольщик, и это, в сущности, неплохо. А раз вы не подпольщик, то позвольте поинтересоваться: чем вы занимаетесь? Так сказать, в свободное от социализма время? — и сам засмеялся собственной шутке.
— Я учусь на художника.
— Что ж. Это неплохо. И как, успешно?
— Не очень.
— Отчего же?
— Мне не даются люди. У меня хорошо получаются улицы, дома, вообще пейзажи. Особенно городские. А люди — плохо.
Мне не понравилось, что Леон его так подробно расспрашивает, а он так простодушно отвечает.
— Значит, надо учиться на архитектора! — Леон поднял палец. — Только и всего. К своим дарованиям надо относиться рационально.
— Вы думаете, я не смогу стать революционером? — спросил Дофин.
Все замолчали, глядя на него.
Он повернулся и посмотрел на меня.
— Думаете, не смогу? — спросил он еще раз.
— Не знаю, — сказал я, чтобы прекратить молчание.
— И я не знаю, — неожиданно согласился со мной Леон. Он вообще-то не очень меня любил и поэтому редко вступал со мной в разговор и еще реже соглашался. Он предпочитал делать вид, что меня нет в комнате. Ограничивался общим поклоном. Но тут вдруг внимательно на меня посмотрел и повторил:
— Да, и я тоже не знаю. Больше того. Я и про себя не могу точно сказать. И про всех нас, даже про таких закаленных бойцов, как товарищ Сталин. Настоящая революция начинается после захвата власти. Захватить власть и даже удержать власть на первые три месяца — это не революция, а всего лишь переворот. Настоящая революция — это все разрушить и потом построить заново. Все государство. Всю хозяйственную жизнь. Все общество. Всю культуру. Это потребует громадных сил и громадных жертв. И вот тут все эти разговоры
