Читать «Мое сердце — твое, любимый!» онлайн - страница 41

— Потом станет проще, — обнадежил он.

И оказался прав. Они гуляли каждый вечер, если у Рамона не было срочных вызовов. Текли дни, за днями недели, за неделями месяцы. Грудь у Норин перестала болеть, силы полностью вернулись, а с ними и бодрость духа. Но Рамон по-прежнему держал с ней дистанцию, и Норин уже начала задумываться, не сожалеет ли он о своей импульсивности, о том внезапном предложении, которое сделал во время первой прогулки, о желании жениться на ней. Один неудачный брак у него уже позади. Видимо, он не хочет рисковать еще раз.

Время шло, и Норин уже разрешили не только водить машину, но и приступить к работе. Однако Рамон пришел в бешенство, едва только она намекнула ему об этом.

— Не думай, что я не благодарна тебе за то, что ты сделал для меня, — пыталась успокоить его Норин, — но ты не можешь вечно быть моим опекуном. Я хочу работать сама. У меня есть квартира, которую сохранили за мной с момента операции…

— Тебе не нужно жить одной, — кричал он, — еще слишком рано!

— Я провела здесь три месяца! — возмутилась она. — Все говорят, что мне уже можно приступить к работе. Мое сердце работает как часы, я гуляю каждый день, ем за двоих… Почему ты все усложняешь?

Он взмахнул руками и воскликнул по-испански что-то про необходимость спорить со стенами.

— Я не стена! — возразила Норин резко.

— Ну, в таком случае ты не можешь забрать Мушку! А она будет скучать.

— Глупости, — возразила девушка. Она знала, что время, которое они провели вместе, не давало Рамону возможности реально оценить свои чувства к ней. Им необходимо побыть подальше друг от друга.

— Ты не будешь счастлива одна, — продолжал он злиться. — Ты что, решила, что наша близость мешает мне реально оценить свои чувства?

Девушка кивнула. Он глубоко вздохнул.

— Понятно.

— Я безгранично благодарна за то, что ты так чудесно обо мне заботился, — повторила она, — но мы же оба знаем, что ты относился бы так к кому угодно. Ты не смог бы иначе.

— Ты мне льстишь. И себя недооцениваешь, — добавил он. — Может, я сам вынудил тебя не ждать от жизни многого. Я сделал тебя ожесточенной.

Он выглядел таким расстроенным, что Норин почувствовала себя виноватой.

— Я больше не ожесточенная, — произнесла она шепотом. — Тетя Мэри и дядя Хол были так добры ко мне. Мне нравится проводить с ними время.

— Только не позволяй им увезти тебя из страны, — потребовал он, — еще слишком рано.

— Как же с тобой будет трудно, когда дети решат покинуть дом, — заметила она сухо.

— Да откуда у меня возьмутся дети? Ты оставляешь меня!

Сердце ее выпрыгивало из груди, но она держалась непреклонно.

— Всему свое время, — произнесла Норин спокойно, — все будет хорошо.

— Хорошо! — в его голосе звучала издевка. — С кем я смогу поговорить? Кто успокоит и поддержит меня в трудную минуту?

Ей нелегко было спорить с ним, но решение принято.