Читать «Марш Турецкого» онлайн - страница 44

- Не более чем ты, ответил хоть и сильно пьяный, но приятный, почти родной голос. Привез? Ну что стоишь? Катись! Нет, не налью. У самого на утро с воробьиный нос осталось.

Турецкий почувствовал, что его каталка тронулась и, разворачиваясь, ударилась об стенку.

- Катись, но без каталки! Вот козел! сказал опять все тот же голос, близкий и родной. Каталку я верну! Доставлю в отделение. Перед сменой. Не ссы, верну, верну! Ну что стоишь, опять не понял? Кышблянахер!

Конечно! Конечно! Турецкий узнал бы этот "кышблянахер" из тысячи.

Дождавшись, когда за санитаром хлопнет дверь, Турецкий откинул простыню с лица, тихо, чтобы, избави Бог, не испугать, проговорил:

- Ефи-и-имыч.

- Ox, Борисыч! Ефимыч ну ничуть его не испугался, а, пожалуй, даже чуть растрогался от встречи: Как все же тесен мир! А? Ты признал? Ведь в отпуске-то ты, казалось бы, ан нет, ты тут как тут!

- С Новым годом.

- Взаимно. Тебя откуда же сюда доставили-то? Ах, да, из психушки! Ну, это повод, Ефимыч враз засуетился, протянул Турецкому не мытый целый год, поди, стакан, наполненный цветным туманом, облаками, со странными прожилками. Пей, пей, не бойся вещь.

Турецкий взял стакан, задумался.

- Ну что ты весь дрожишь? И глаз змеиный у тебя. От недопития, конечно. Ну-кась, ты махни! На-ка вот капустка! Вот-вот-вот-вот! Что, хорошо?!

- Ух! Турецкий поперхнулся. Фу-у-у-у! Хороша. До кости продирает.

- Вот, сразу отпустило! Сказка, не напиток!

- А выглядит кошмар!

- Так нам же пить ее, а не на стенку вешать! Ядреный, настоящий русский циклопентанпергидрофенантренгликоль с кефиром! Сто грамм и всякая болесть в сторонку!

Турецкому было хорошо и уютно здесь, в прозекторской, рядом с моргом. "Остановись, мгновенье, ты прекрасно!" только эта фраза и беспокоила его, постоянно всплывая при очередной порции циклопентанпергидрофенантренгликоля с кефиром. Но жизнь есть жизнь, а дело есть дело.

- Уже к утру идет, Ефимыч. Мне пора отсюда смыться.

- Да, кивнул головой Ефимыч, к пяти утра уставший от праздника донельзя. Ступай себе с Богом. И заходи почаще в наступившем-то.

- Мне переодеться бы.

- А, да! встрепенулся уснувший было Ефимыч. Ща подберем тебе костюмчик. Жмуриков много как раз у меня. Пойдем. Ефимыч встал и, покачиваясь, потянул Турецкого в "морозилку". Видишь, вчера с утра, специально будто, ТУ-154 из Иркутска гробанулся возле Ступино, не долетел, зараза. Есть из чего выбрать, есть. Ну, рвань, горелое, в крови нам это ни к чему, допустим, а мы найдем сейчас приличный "секонд хенд" тебе.

Даже видавшего виды Турецкого покоробило от такой кощунственной бесцеремонности.

- Ну, что встал, застеснялся? Как барышня кисейная. Им шмотки ни к чему уже. Все. Новый год прошел, они уж отплясались. Вот, форму хочешь, "Аэрофлот", как раз размер твой, целенький. Наверно, был бортинженер в хвосте, пытался к двигунам пролезть, в шинели… И уцелел поэтому полголовы снесло всего, а так как молодой.

Турецкий знал по службе, что человек, одетый в форму, меньше запоминается, труднее узнается. Форма маскирует, отвлекая на себя внимание.