Читать «Литературная Газета 6495 ( № 9 2015)» онлайн - страница 36

Проблема не в том, что Минаев-Богданов врёт читателю, проблема в том, что он сам верит в эту ложь. И от этой веры у читателя создаётся иллюзия прикосновения к настоящей литературе. Очень опасная иллюзия, поддерживая которую можно достаточно долго продержаться на плаву, но время всё равно расставит всё по своим местам. При этом глупо отрицать мастерство Минаева-прозаика: композиция, сюжет, характеры, диалоги – всё на уровне. Но волшебства нет. Того оглушительного чувства, когда тебе всё понятно и при этом совершенно ничего непонятно, непонятно, как автор сделал это, как притянул реальность к художественной правде. Нет того самого пресловутого ощущения художественности, которое отличает живой текст от сделанного, произведение искусства от ремесленной поделки. И Минаев-Богданов сколько угодно может нам говорить, что сытый ремесленник ему милее голодного гения, но тоску-то внутреннюю не скрыть. Ровно два раза она прорывается в тексте.

Первый прорыв практически неуловим, на уровне интуиции. Намёки на появление двойника прописаны великолепно, на грани сосуществования реальности и мистики. И у меня возникло ощущение, что автор до определённого момента сам не был уверен, в какую сторону повернуть сюжетный ход: поиграть с мистическим двойником, эдакой Тенью, или свести всё к психологическому триллеру. В итоге Минаев выбрал триллер, но эта неуверенность в повороте сюжета (если она не плод воображения критика) говорит о попытке вырваться из прокрустова ложа поп-литератора, нырнуть в новую для себя тему, а там будь что будет. Так это или нет, мы никогда не узнаем, если сам Минаев не прольёт свет в одном из многочисленных интервью.

Второй момент – финальная глава «Осень». В ней герой идёт по дождливой Москве и размышляет о том, что никто не заметил подмены: ни женщины, ни друзья, ни издатели… Эта мысль о неотличимости намекает не на слепоту окружения, а на никчёмность жизни и дела самого Богданова. Такую тоску не подделать – её в самом себе взрастить надо. Герой идёт по городу, а что-то в его облике отталкивает простых людей.

Надо сказать, что все романы Минаева похожи один на другой: успешный герой, богемный тусовщик оказывается в ситуации, когда привычный мир рушится на глазах. Так было в романах «The Тёлки», «Духless», так фабульная традиция продолжается в «Селфи». Этот тот случай, когда автор оказывается заложником читательского ожидания. Я думаю, Сергей Минаев прекрасно понимает, что работает по одной и той же схеме, более того, делает это сознательно. Читатель, вкусивший плоды «Духlessa», не ждёт от автора новых озарений и прорывов. Ему интересно читать именно о таких героях, как Андрей Миркин, Владимир Богданов, топ-менеджер «Тандюэля»: циничных, самовлюблённых, наполненных отрицанием к самому себе. Читателю нравится, когда жизнь баловней судьбы начинает рушиться, когда герои страдают и сходят с ума. Данная фабула утверждает торжество справедливости. И на первый взгляд кажется, что проблема в читателе. Но это, конечно же, не так. Автор, оглядывающийся на читателя, похож на плохого актёра: прочитает монолог и скосит взгляд в зрительный зал, мол, как я вам, хорош? В этот самый момент и прорезается фальшь. Зрители могут её и не заметить, но ты-то сам всё про себя знаешь.