Читать «Тот, у кого были крылья» онлайн - страница 14

Вильсон Холл как-то сказал дочери:

— Дэвид очень хорошо входит в курс дела. Я боялся, что он навсегда останется диким, но он отлично справляется с работой.

Рут была счастлива и с удовольствием согласилась с отцом:

— Да, я знала, что у него все получится. И сейчас он всем очень нравится.

Она была права, так как те, кто раньше косо посматривал на молодых, теперь признали, что их женитьба все же не была ошибкой.

— Он и правда очень милый. И если бы не небольшие бугорки на его плечах, никогда и не подумаешь, что когда-то он так сильно отличался от всех остальных, — говорили люди на улице.

Так проходили месяц за месяцем.

В небольшом коттедже на возвышенности царило настоящее счастье до тех пор, пока не пришла осень. Каждое утро мороз серебрил лужайки, а листья клена стали похожи на картины абстракциониста.

Одной осенней ночью Дэвид вдруг проснулся, сам удивляясь, что вдруг потревожило его сон. Рядом с ним, тихо посапывая, продолжала мирно спать Рут. Все было тихо.

И тут он услышал. С морозного неба доносился далекий, едва уловимый свистящий призывный крик, который взволновал его. Для Дэвида он звучал смутным напоминанием о безграничной свободе.

Дэвид тотчас же понял, что это может означать. Его сердце учащенно билось, когда он распахнул окно и вгляделся в ночное небо. И вот там, наверху, рядом со звездами, он увидел их — длинные, проносящиеся со свистом вереницы перелетных птиц, направляющихся на юг. На мгновение в сердце Дэвида зародилось дикое желание выпрыгнуть из окна и помчаться за ними в эту прекрасную холодную ночь.

Инстинктивно на его спине заиграли мускулы. Но на самом деле под пижамой задвигались лишь культи его крыльев. И вдруг силы покинули его. Дэвида затрясло. Он был поражен нахлынувшим чувством. Почему минуту назад он захотел уйти, оставить Рут? Его любимую Рут. Эта мысль его напугала, она была подобна предательству самого себя. Он еле-еле добрался до кровати и лег, решив не обращать внимания на этот далекий, неумолчный свист и хлопанье крыльев.

На следующий день он решительно взялся за работу в офисе. Но все же в течение всего дня его глаза невольно останавливались на небольшом кусочке голубого неба, видного из окна. И после этого день за днем, все долгие месяцы зимы и весны все больше росло знакомое дикое желание и все мучительнее становилась безрассудная боль в его сердце, сильнее, чем когда весной перелетные птицы возвращались домой, на север.

Дэвид был беспощаден к самому себе, говоря:

— Ты дурак! Ты больше всего на свете любишь Рут и ты ей обладаешь. Больше тебе ничего не надо.

И снова долгими бессонными ночами он уверял самого себя:

— Я — мужчина! Я счастлив, что у меня нормальная, человеческая жизнь с Рут.

Но старые воспоминания тихонько напоминали ему:

— А ты помнишь свой первый полет? Как впервые ты ощутил это дикое возбуждение, поднимаясь ввысь? А первое головокружительное вращение в воздухе, первое падение вниз и планирование?

А этим воспоминаниям вторил ночной ветер за окном: