Читать «ТАЙНА КАТЫНИ» онлайн - страница 53

Наконец по настоянию поляков катынская проблема все же была внесена на обсуждение. И здесь начались коллизии. Советский академик А. Л. Нарочницкий выступил с обширной речью в защиту выводов комиссии Н. Бурденко. Польские профессора не согласились с подобной трактовкой катынской проблемы, и возник вопрос о целесообразности существования комиссии.

Тогда советский профессор О. А. Ржешевский предложил польским коллегам еще раз проанализировать логичность и доказательность выводов комиссии Н. Бурденко. В течение двух месяцев польские профессора осуществили экспертизу Сообщения комиссии Н. Бурденко. Выводы для советской стороны оказались неутешительными (Катынский синдром. С 259-261)

В исследовании «Катынский синдром» утверждается, что польские эксперты в 1988 г. «… Не оставили камня на камне от всей системы доказательств комиссии Н. Н. Бурденко… ложная версия о содержании польских военнопленных до сентября 1941 г. в трех лагерях особого назначения с использованием на дорожно-строительных работах и о проведении расстрелов немцами была убедительно опровергнута… Как следует из справок МБ РФ, таких лагерей в 1940 г. и последующих годах не существовало. Так называемый майор Ветошников(начальник лагеря № 1-ОН фигурировал как свидетель в сообщении комиссии Бурденко)службу в системе госбезопасности не проходил и является вымышленной фигурой» (Катынский синдром. С. 370-371, 476).

Необходимо признать, что непростой ситуацией, сложившейся в Катынском деле, Россия обязана, прежде всего, горбачевскому руководству, которое вместо того, чтобы предоставить доказательства в пользу версии Бурденко (сегодня известно, что они существуют), предпочло промолчать и согласиться с польской точкой зрения.

Уже упомянутый В. Абаринов в дополнительной главе к «Катынскому лабиринту» пишет: «В ответ на слезные мольбы академика Георгия Смирнова(советский сопредседатель двусторонней комиссии по истории отношений между двумя странами),просившего принять хоть какое-нибудь решение, ему от имени Горбачева было предложено вместе с д-ром Яремой Мачишевским(польский сопредседатель)выступить с совместным обращением к гражданам, организациям и архивам Польши, Советского Союза и третьих стран с просьбой направлять комиссии свидетельства и документы, имеющие отношение к событиям в Катыни. Но Мачишевский категорически отказался участвовать в этом фарсе» .

Однако вернемся к системе доказательств и свидетельств комиссии Н. Бурденко. Надо полагать, что недостатки в ней были. Остановимся лишь на отрицании польскими профессорами факта существования лагерей особого назначения, который являлся одним из краеугольных камней всей системы доказательств Бурденко.

Игнорировать существование этих лагерей польским «экспертам» позволило плохое знание ими советской системы и, прежде всего, советского секретного делопроизводства, а также косности советских чиновников. В СССР, а теперь и в России, если что-то засекречено, то засекреченная вещь, событие, человек, организация для большинства членов общества формально как бы перестают существовать. Так было и в ситуации с «лагерями особого назначения» под Смоленском, информация о которых засекречена (!) до сих пор.