Читать «Эксперт № 22 (2014)» онлайн - страница 47

— А среднее образование?

— В России школы сильные. У меня два ребенка, вначале я их сдала здесь в английскую школу, потому что уровень их русского недотягивал. Но сейчас я старшего, одиннадцатилетнего, перевела в Ломоносовскую школу. И я вижу разницу с английской. Впервые у него домашние задания, впервые у него оценки.

— Там не было?

— Они ходили в государственную школу. А в государственной школе до одиннадцати лет заданий вообще нет — может, раз в неделю запомнить правописание каких-то слов. Не так, как здесь, когда каждый день ты должен по домашней работе отчитаться. Но ему нравится: очень интересные уроки.

Английская школа до одиннадцати лет очень хороша именно для детей, потому что это игра, это интересно, это без большого напряжения. Для проявления личности ребенка, мне кажется, это хорошо. Не надо так детей прессинговать и загружать, как в русской школе. Но начиная с какого-то возраста нагрузка должна увеличиваться. В наших российских школах всегда давали более систематическое, научное образование, более продуманно, более последовательно. Надеюсь, все так и осталось. Во всяком случае, в Ломоносовской мне сейчас нравится: и уровень, и то, насколько они заинтересовывают детей во время уроков.

— Вы знаете о дискуссиях, которые ведутся в России о том, как организовать науку? И уже проводится масштабная реформа. Зная британскую систему, как бы вы оценили то, что происходит в российской науке?

— Я уже сказала, что, по моему мнению, ученые — люди очень странные. Но каждый своеобразен в чем-то своем. Кому-то, кто хочет давать идеи, нужно создать группу, в которой кто-то другой эти идеи доводит до результата. Этот человек — организатор. Он может выдать идею и проследить, чтобы она была реализована. Для него нужна группа, для него нужны постдоки и аспиранты, потом мастеранты, потом бакалавры. Для кого-то, напротив, такое взаимодействие тяжело и не нужно. Он волк-одиночка. Его счастье — делать все самому с листком бумаги в обнимку. Кому-то нужно взаимодействовать с коллегой. Ему не нужны постдоки и студенты, но взаимодействие с коллегами и с каким-то кругом людей на равных — это его. И поэтому любая организация науки должна поддерживать эти различные типы, различные характеры. И надо дать ученым возможность просто следовать своей фантазии, поскольку очень тяжело в науке заранее предугадать результат и вложиться во что-то, что наверняка выстрелит. Скорее всего, это не выстрелит. И надо помнить, что в науке действует в чем-то закон больших чисел: чем больше людей занято различными задачами, тем выше вероятность успеха.