Читать «Мир реального времени» онлайн - страница 14

Можно было бы, например, сказать, что в условиях, где существование сконцентрировано на какой-то определенной деятельности, такой как научное изучение чужой планеты, поведение каждого обязательно окрашено тем, чем он занят. Я вспоминаю в этой связи замечательную свободу выражения персоналом эмоций, когда делались открытия минералов, бактерий и различных более высоких форм жизни.

Главная причина моей неохоты вдаваться в подробности заключается в несоответствии всех направлений деятельности персонала истинному назначению его пребывания в обсерватории, о котором известно только мне.

Скрывать правду совершенно необходимо; однако далеко не по той же причине, по которой персонал не знает об экспериментальной проверке теоретических выкладок Толньюва.

Но судите сами: 2019 год; планета, на которой предполагалось проведение наших исследований, по логике вещей, не могла быть планетой солнечной системы; человечество еще не развило свою технологию до такого уровня, который позволял добраться до такой планеты. Нашу обсерваторию окружает вакуум – это неоспоримо, потому что с утечками воздуха из кают постоянно приходится бороться, – и все же снаружи нам открывается присутствие жизни. Ни одному члену персонала не приходит в голову задуматься над этими несуразностями.

Джейсон подошел к телефону и несколько минут говорил с двумя-тремя коллегами. Воспользовавшись тем, что остались одни, мы с Клэр обменялись парой слов. Сначала она отмалчивалась и держалась неприветливо. Затем ее понесло и она разговорилась.

Она сказала, что несколько недель переживала и была в депрессии, беспокоясь за меня. Что не могла поговорить со мной. Что я не шел ей навстречу. Некоторое время она подозревала, что у меня завелась другая женщина, но осторожное дознание дало ей успокоение на этот счет. Она сказала, что подвергалась давлению других ученых, старавшихся в определенном отношении отдалить ее от меня, и что параллельно менялось ее отношение ко мне. Я спросил, что она понимает под этими парраллелями, и она ответила, что это связано с присутствием здесь Дженсона. Она сказала, что ее любовная связь с Кверрелом в определенной мере стала следствием всего этого и что если бы я не вел себя столь таинственным образом, ничего бы не случилось.

– Так ты хочешь сказать, что я, по-твоему, прячу за пазухой какой-то камень? – спросил я.

– Да.

– Но это не так. По крайней мере, во всем, что касается нас с тобой.

Она отвернулась:

– Я тебе не верю.

Дженсон оставил, наконец, телефонную трубку и вернулся к нам. На его лице было выражение, какое я редко видел у персонала в обсерватории. Общим для их лиц давно стала скука и отчаяние, но лицо Дженсона светилось целеустремленностью и решимостью.

– Нынешней ночью у вас очередная транзорная связь, не так ли?

– В одиннадцать: тридцать реального времени.

– Прекрасно. Как только она закончится, мы покидаем обсерваторию. Вы с нами?

Я разинул от удивления рот. То, что он сказал, свидетельствовало о потере чувства реальности чуть ли не на грани измены собственному «я». Ни он, ни кто-либо другой член персонала не могли додуматься до такого. Каждый из них был индивидуально обусловлен против подобного решения при любой ситуации.