Читать «Березовый сок» онлайн - страница 15

- Ой, тятьку окровянили, ой, тятьку окровянили!.. Долго топтались они в пыли, стараясь повалить один другого, но никто одолеть не мог. Вдруг все охнули. Из соседнего двора выскочил на улицу Семка с железными вилами в руках и побежал к дерущимся.

- Ой, заколет он сейчас Митрия Степановича! - закричали сзади меня бабы.

Но в это время неожиданно для всех сорвался с места Федор, самый смирный в деревне парень, стоявший рядом со своим отцом, портным Артемием; он отломил от изгороди конец жерди и побежал на Семку так решительно, что тот, завидев его, сразу повернул назад. Все облегченно вздохнули.

Дерущиеся, тяжело дыша, продолжали топтаться на середине улицы. У одного рубаха задралась вверх и оголила половину спины, у другого намокла кровью. Но, видно, оба поняли, что ни тот, ни другой одолеть не сможет, разжали руки и с бранью разошлись.

Взбудораженная Зарека до вечера не могла успокоиться.

Придя домой, я долго сидел у себя на завалинке, смотрел на поскотину с черными солонцами, и на сердце было тоскливо... А ночью мне приснился Семка с железными вилами. Только бежал он не на Митрия Степановича, а на меня. Я закричал, но своего голоса почему-то не слышал.

9. УЧУСЬ ГРАМОТЕ

Лето подходило к концу.

В один теплый день мы с Серегой бегали по берегу Полднёвки. Он похвастался, что знает все буквы. Я еще не знал ни одной, хотя был на год с лишним старше его. Чтобы он не задавался, я наугад начертил палкой на песке непонятную загогулину.

- Какая это буква? - спросил я Серегу, думая поставить его в тупик.

Но, к моему удивлению, он спокойно сказал: "У". Я изумился: оказалось, и взаправду я написал настоящую букву.

Скоро я узнал от Сереги еще несколько букв, а недели через две мать мне сказала:

- Будешь ходить в школу. Хватит бегать-то зря. Восьмой год пошел.

Я сначала обрадовался, а потом приуныл. Говорили, что учительница в школе больно бьет линейкой по голове.

Мать подняла крышку старого, почерневшего сундука и достала холщовую сумку:

- Это тебе, для книжек. Еще весной пошила, только до поры не показывала.

Она ласково заглянула мне в глаза.

Мать любила меня, но нежности своей словно стыдилась. Я не помню, чтобы она когда-нибудь поцеловала меня или погладила по голове; и в этот раз она не обняла меня, не приласкала, но от ее доброго и заботливого взгляда стало легко и радостно на сердце.

Наступила осень.

В деревне закончилась молотьба, и на гумнах выросли высокие ометы свежей, золотистой соломы.

Рано утром, когда в холодном воздухе летали снежинки, я первый раз побежал в школу. На правом боку у меня висела ученическая сумка. Она была еще пустая.

Учиться отдали в Зареке только двоих мальчишек: меня и Гришку. Остальных моих ровесников родители в школу не записали, говорили: "Сохе грамота не польза", Давно была пора учиться Тимке, но его тоже не отдали"

Когда я подошел к школе, все ученики уже давно собрались у крыльца. Но в школу сторож нас не впускал, велел ждать учительницу на улице. Старшеклассники галдели, толкали друг друга, выбегали на середину улицы посмотреть, не идет ли учительница. Мы, новички, держались потише, робели. Третьеклассник Савка нас пугал: