Читать «Седла для избранных» онлайн - страница 6

Я не сомневался, что Солли придет в телячий восторг от всей этой кормежки, особенно после овечьего пойла, которым он пробавлялся на ранчо. По правде говоря, я ждал этого не без волнения, потому что с тех пор, как мы отбыли из Атаскоза-Сити, Солли не поощрил мои старания ни единой улыбкой.

Нам накрыли стол в главном зале. Тут была масса шикарной публики, и все громко и оживленно разговаривали. Разговоры в Сент-Луисе вертелись вокруг двух тем — потасовки и выпивки. Часто говорилось, что кто-то кому-то «испортил портрет». То и дело повторялось также слово «пол-литра», но из-за шума казалось, что речь идет о «палитре». Все это доставило городу репутацию художественного центра. А в дальнем углу наяривал первоклассный духовой оркестр. Ну, думаю, теперь Солли приобщится к духовным радостям, и это будет способствовать возрождению и обновлению его организма. Куда там! Как говорится, nong, mong, frang[11].

Солли посмотрел на меня через стол. Стол был размером в четыре квадратных ярда и наводил на мысль об урагане, пронесшемся над скотным двором, птицефермой, парниковым хозяйством и фабрикой ирландского полотна. Гляжу, Солли встает со своего места и подходит ко мне.

— Лук, — говорит он, — я здорово проголодался с дороги. Ты вроде говорил, что у них тут есть бобы. Пойду в город, поищу чего-нибудь съедобного. А ты, коли хочешь, оставайся и услаждай себя этими суррогатами.

— Погоди, — говорю я.

Я подозвал официанта и подмахнул подпись «С. Милз» на обороте чека в тринадцать долларов пятьдесят центов.

— Что вы себе позволяете? — говорю я. — Подаете джентльменам на обед эту бурду, пригодную разве что для матросни с миссисипского парохода. Мы идем в город, чтобы поесть по-человечески.

И я вышел на улицу с этим неутешным сыном прерий. Он увидел открытую седельную лавку, и скорбь в его глазах чуть-чуть растаяла. Мы вошли, и он купил еще два седла — одно с массивной серебряной лукой и с крыльями, украшенными поддельными брильянтами и искусственными рубинами. У другого седла была позолоченная лука, четырехременные стремена, и все оно, где только можно, было обшито бисером. Оба седла обошлись ему в тысячу сто долларов.

Потом он выходит и направляется к реке, руководствуясь своим нюхом. В узеньком тупичке, где не было ни тротуара, ни домов, он находит то, что искал. Мы входим в какую-то обжорку, садимся на высокие табуреты среди грузчиков и лодочников и едим бобы оловянными ложками. Да, сэр, бобы с солониной.

— Я догадывался, что тут мы на что-нибудь набредем, — говорит Солли.

— Чудно! — говорю я. — Может, кому и по вкусу изысканная ресторанная кормежка, а мне так подавай табльблюд[12] попроще.