Читать «Если останемся живы» онлайн - страница 7

- Слушаю, - пробурчал в трубку великий Дж. У.

И повторил, раздосадованный и слегка встревоженный ответным молчанием: - Слушаю!

- Джон... Это Эпилгейт.

Каннингхэм облегченно вздохнул. Майор Александр Эпилгейт не служил в отделении "М" и не являлся ни начальником, ни подчиненным Каннингхэма, а значит, ожидать профессиональных неприятностей не приходилось. Они относились друг к другу с симпатией и уважением, и в первую секунду Каннингхэм обрадовался звонку, но сейчас же задумался. Эпилгейт должен быть в Париже, выполняя задание, о котором Каннингхэму не полагалось знать (его преимущество заключалось в том, что он всегда знал несколько больше, чем полагалось, и умел молчать об этом). И уж ни при каких условиях Эпилгейту не мог быть известен флоридский номер Каннингхэма. Только один человек мог дать ему телефон в частном порядке и не задавая лишних вопросов - Фрэнк Коллинз. Значит, Эпилгейт обращался к Коллинзу, и не по команде, а частным образом. Зачем? Тут что-то не так.

- Слушаю, - в третий раз, уже настороженно повторил Дж. У. - Где ты?

- В Париже, Джон. Если быть точным, в ресторане "Латойя" на Сен-Дени.

Каннингхэм молчал, ожидая дальнейших разъяснений.

- Насколько мне известно, ты не слишком перегружен работой, а, Джон? продолжал майор, стараясь говорить полушутливым светским тоном. Но в его голосе отчетливо звучала тревога.

- Да вроде нет, если не считать работой ежедневную бутылку "Лонг Джона", - принимая тон, отозвался Дж. У. - А что случилось?

Майор ответил не сразу.

- Ты нужен мне, Джон. Прилетай как можно быстрее.

Привыкший к самообладанию Каннингхэм тем не менее вздернул брови. Такого он никак не ожидал.

Более чем странная просьба Эпилгейта не могла быть связанной с заданием майора - в таком случае он обратился бы за помощью к непосредственному начальству. Значит, личное дело. Но какое, во имя всего святого, личное дело стоило того, чтобы бросать отпуск и тащиться через половину планеты?!

- Может, пояснишь хотя бы? - проговорил Каннингхэм, прижимая трубку к уху здоровой рукой и пытаясь вытащить сигарету из пачки пальцами другой руки.

- Не могу, Джон, - помолчав, сказал Эпилгейт. - Сам ни черта не понимаю. Вряд ли это связано с работой. Но что-то происходит вокруг. Это мне совсем не нравится. А реальных доказательств никаких. Поэтому я и звоню... Ты - единственный известный мне... мм... коллега, обладающий кроме всего прочего еще и воображением. Мне что-то не по себе...

Каннингхэм неслышно присвистнул. Услышать подобное признание от человека, добровольно вызвавшегося во Вьетнаме прикрывать отход попавшей в окружение Вьетконга роты с одним лишь швейцарским "штурмгевером" с неполным боекомплектом? Человека, который в Атланте в 1990-м в одиночку, не дождавшись подкрепления, ворвался в дом, где вооруженные озверевшие фанатики из секты "Свет Давида" захватили в заложники женщину с двумя детьми?

И уж никак нельзя приписать Эпилгейту склонность к мистике, паникерству и фантазированию.

Вывод один. Надо ехать.

- Как мне найти тебя? - осведомился Дж. У., доставший наконец злополучную сигарету и тут же отложивший ее ради авторучки.