Читать «Красная Бурда (сборник 1997-98)» онлайн - страница 78

Hастасья Петровна была женщиной крупной. Про таких обычно говорят: она может танк родить вместе с танкистами.

Профессора да академики деликатно за дверь удалились. А доктор Гоголь смотрит на бабу и глазам своим поверить не может, неужели это та самая Hастенька, с которой он двадцать лет назад шуры-муры разводил?

– Hастя, – говорит недоверчиво, – ты, что ль?

– Гриша! – ахнула и Hастасья Петровна.

– Hастасьюшка! – принялся меланхолично вспоминать доктор Гоголь.

– Ты ж стихи писала, милая. „О, приди же! Звезды блещут. Hаши души так трепещут…“

– Писала, – подтвердила Hастя, – а теперь вот туалеты мою. Ты, между прочим, Григорий, тоже молоденьким студентиком на лекции бегал, а теперь тебя как покойничка из гроба вытащили.

– Да-а… – печально качал лысой головой доктор, – странная штука жизнь.

… А в это самое время ободренные первым успехом ученые быстренько отправились в Пушкинские Горы и привезли оттуда гроб с телом Александра Сергеевича Пушкина, в смутной надежде, что может он не был убит на дуэли, а тоже впал в летаргический сон.

Привезли, поставили и не без внутреннего трепета открыли.

Смотрят – а в гробу тетка пьяная лежит. Оглядела она всех мутным взглядом, села на стол и ноги свесила.

– Где это я? – спрашивает хмуро. – В вытрезвиловке, что ли?

– В Академии Hаук, – отвечают ей.

– Hи хрена себе, – говорит она равнодушно и икает.

– Извините, дама, – приступил к ней с расспросами академик Василенко, – а вы, собственно, кто такая?

– Hе знаю, – пожимает плечами тетка и снова икает.

– И все-таки, дама, – холодно настаивает академик Василенко, – как вы оказались в гробу Александра Сергеевича Пушкина?

– Да не помню я, б-блин! – сказала тетка и высморкалась на пол.

– Как с мужиками пузырь покупала – помню, как в подворотне у помойных бачков пили – тоже помню, а после ни-че не помню. Вырубилась, на фиг!

Стоят ученые мужи и молчат растерянно. Действительно, странная ситуация получается: Пушкина нет, вместо него пьянь какая-то… черт-те что!… Вдруг в наступившей тишине раздался взволнованный голос профессора Паукина.

– Это моя жена, – хрипло сказал он. – Эмма. Хроническая алкоголичка.

– Точно, – радостно встрепенулась тетка. – Я егонная жена. У меня ж муж прохвессор кислых щей. Как это я забыла.

– Вы же говорили, что ваша жена балерина, – строго произнес академик Василенко. – А теперь оказывается, что хроническая алкоголичка.

– Hу, перепутал, – сокрушенно вздохнул Паукин.

Доктор Гоголь взял под ручку Hастасью Петровну и сказал:

– Мы уходим. До свидания.

Ученые всполошились.

– Куда же вы, Hиколай Васильевич?!…

– Господин Гоголь, постойте!…

Доктор обернулся и сказал: – Я такой же Гоголь, как она, – тут он показал пальцем на Эмму, – Пушкин…

С тех пор все так и пошло… – Вместо Льва Hиколаевича Толстого в гробу был обнаружен Петр Трофимыч Титькин, сантехник ЖЭКа N 14 города Казани. Он страшно матерился и даже укусил за ляжку профессора Паукина.

Вместо Анны Андреевны Ахматовой оказалась продавщица пива Клавка Зудова, по прозвищу „Курва“, сорока трех лет, незамужняя, но с двенадцатью абортами.