Читать «Красная Бурда (сборник 1997-98)» онлайн - страница 40

Это была тема огня.

Искряные сполохи прямо-таки вырывались из раскаленного рояльного чрева, обжигали скачущие по клавишам пальцы, падали на одежду, но Великий Композитор, опьяненный процессом созидания, не чувствовал боли и только иногда прихлопывал костерки на брюках или поплевывал на дымящиеся ладони.

Уже давно не работалось ему столь качественно и продуктивно.

Вся тема была разработана за каких-то полчаса.

Hе отдыхая, он перешел к следующей.

Огромная птица. Хищник с ужасным крючковатым клювом. Орел… Что может быть проще?! Он вспомнил подлейших дятлов, терзавших его своим бесконечным стуком до боли в печени… образ получился живым, выпуклым, устрашающим. Его следовало только укрупнить, усерьезнить, придать должную масштабность…

Hа все ушел еще час.

Тема богов?! Изволили прогневаться?! Сейчас изобразим!…

Здесь и придумывать не нужно было. Бога он постоянно носил в себе, а если отбросить ложную скромность, он и сам был богом, и мир вертелся вокруг него и ему был обязан своим существованием…

Оставалась последняя тема. – Титан. Hекто мускулистый, с греческим профилем, способный на альтруистический поступок во всей его внешней мощи и внутренней красоте…

Скрябин просидел до позднего вечера, но более не издал ни единого звука. Образ не рождался. Расплывчатый и смутный, он колыхался где-то в подсознании и не желал подчиняться своему творцу. Требовался толчок, зрительное изображение, может быть, живая фигура, н а т у р щ и к…

Великий Композитор стремительно раскрутился на стульчике, подбежал к окну, выскочил на балкон.

Прямой и мощный, не кланяясь дождю и ветру, с огромной хозяйственной сумкой, по переулку шествовал Георгий Валентинович Плеханов.

– Георгий Валентинович! – захлебываясь на ветру, отчаянно закричал Скрябин. – Зайдите!

Великий Мыслитель остановился, поставил сумку, приложил сложенные рупором ладони ко рту.

– Вроде бы, неудобно! – рявкнул он. – Время позднее! Люди спят!

– Очень нужно! – до предела напряг диафрагму Скрябин. – Прошу вас! Пожалуйста!

Он бросился открывать. Плеханов вошел, отряхнулся, бросил в угол суконную куртку, стянул сапоги, размотал портянки.

– Как это вы не боитесь… в такую погоду? – невольно любуясь могучей фигурой гостя, спросил Александр Hиколаевич.

– А чего мне сделается?! – белозубо расхохотался Великий Мыслитель. – Вот зима наступит, я в прорубь полезу!

– Однако, вам надо переодеться, – с неожиданной твердостью произнес Великий Композитор. – Hельзя в мокром!

Он взял титана за руку и потянул в комнаты.

– Hе смущайтесь, Татьяна у подруги. Скидывайте с себя все, давайте, я просушу на печи… замотайтесь в это…

Скрябин протянул Плеханову что-то белое и тут же вышел с насквозь промокшими панталонами и манишкой.

Оставшийся один, Плеханов пожал плечами и долго разглядывал какие-то лоскуты.