Читать «Раб корректуры» онлайн - страница 24

– Боже мой, – пробормотал Нинхаймер, опустив голову.

Но Кэлвин была неумолима.

– А понимаете ли вы, с какой целью он заговорил? Совсем не для того, чтобы обвинить вас. Напротив, он собирался защищать вас! Можно математически точно доказать, что он собирался взять на себя всю вину за ваше преступление, он собирался отрицать, что вы имели к случившемуся хоть какое-то отношение. Этого требовал Первый Закон. Он собирался солгать, повредить свой мозг, нанести ущерб корпорации. Все это значило для него меньше, чем необходимость спасти вас. Если бы вы хоть немного разбирались в робопсихологии, вам следовало бы дать ему высказаться. Но вы ничего не понимали. Я была совершенно уверена, что вы не дадите ему договорить, и ручалась в этом адвокату. В своей ненависти к роботам вы полагали, что Изи будет вести себя подобно человеку, что он собирается выдать вас, чтобы оправдать себя. В панике вы потеряли самообладание и… погубили себя.

– От всей души надеюсь, – с чувством проговорил Нинхаймер, – что в один прекрасный день ваши роботы восстанут и свернут вам шею!

– Не говорите глупости, – ответила Кэлвин. – А теперь объясните мне, зачем вам все это понадобилось.

Губы Нинхаймера скривились в невеселой улыбке.

– Итак, для удовлетворения вашего интеллектуального любопытства я должен препарировать свой рассудок, а в награду меня не привлекут к суду за лжесвидетельство.

– Называйте это как угодно, – бесстрастно ответила Кэлвин. – Но объясните.

– С тем чтобы вы могли более успешно противостоять будущим выступлениям против роботов? С лучшим пониманием причин?

– Пусть так.

– А знаете, я расскажу вам, – произнес Нинхаймер, – и расскажу именно потому, что мой рассказ окажется для вас совершенно бесполезным, Ведь человеческих побуждений вам все равно не понять. Вы умеете понимать только ваши проклятые машины, потому что вы сами машина в человеческом облике.

Он тяжело дышал, и в его речи больше не было ни пауз, ни стремления к точности. Словно потребность в точности исчезла для него навсегда.

– Вот уже двести пятьдесят лет машина вытесняет Человека и убивает мастерство. Прессы и штампы уничтожили гончарный промысел. Творения искусства вытеснены безличными, похожими как две капли воды поделками, отштампованными машиной, Зовите это прогрессом, если угодно! Художнику остались лишь голые идеи, акт творения сведен к абстрактным размышлениям, Художник сидит и придумывает – остальное за него делает машина. Неужели вы полагаете, будто гончара удовлетворит мысленно создать горшок? Неужели вы думаете, что ему довольно голой идеи? Что ему не приносит радости ощущение глины, уступающей движениям его пальцев, когда руки и голова вместе создают что-то новое? Неужели вы не понимаете, что есть обратная связь между художником и его изделием, которая изменяет и улучшает первоначальную идею?

– Но ведь вы не гончар, – сказала доктор Кэлвин.