Читать «Пифагор (Том 1)» онлайн - страница 36

Я помню топот похорон

И шелест белых крыл…

В какую сторону, Харон,

Я Стикс не переплыл?..

В длинных беседах с Пифагором Фалес возводил все многообразие явлений и вещей физического мира к единой первостихии — воде. Однако интересные философские беседы с Фалесом о водороде только укрепили Пифагора в мысли о том, что в основе мира вещей лежит огонь. И превращение водорода в гелий всегда сопровождается выделением огромного количества энергии — небесным огнем. Конечно, Фалес называл этот неведомый огонь по-своему — то водородом, то тяжелой водой. Но словесные ярлыки для Пифагора не имели никакого значения. Каким словом не назови кошку, она всегда будет ловить мышей и мурлыкать.

И все же более всего самосского юношу интересовала душа человека и что с ней происходит за чертою смерти. Поэтому он постоянно спрашивал учителя о том, чем занимается душа за чертою смерти.

Умудренный в словесных баталиях Фалес вовсе не утверждал, что он точно знает все, что происходит с душой после смерти человека. Подробные описания загробной жизни он считал всего лишь предположениями. По его мнению, это вытекало из несовершенства нашей речи, из ограниченности мышления, наконец — из невозможности описать словами то, что существует там. Поэтому если иногда кто-то говорил о том, что он ощущал мгновенное отделение души от тела, то это, скорее всего, огрубление тонкой, духовной действительности, возникшее из-за обмана чувств. Это состояние напоминает ситуацию, когда мы смотрим на что-то с большого расстояния, и нам кажется, что рассматриваемый предмет действительно мал и невзрачен. Следовательно, обманчивы как наши наблюдения, так и наши впечатления, не говоря уж о понятиях. Потусторонний мир, по мнению Фалеса, можно видеть, слышать и понимать лишь тогда, когда нам перестанут мешать земные чувства. По Фалесу, конечная действительность находится вне физического мира и не может быть трехмерной. Милетский мудрец, несмотря на свое скептическое отношение к возможности описать потусторонний мир, все же как-то пытался представить его себе. Он утверждал, что человеческая душа, отделившаяся от тела в момент смерти, встречается с душами других умерших и беседует с ними без помощи языка и слов. Духи, называемые Фалесом духами-покровителями, проводят человеческие души в другой мир. Некоторые души умерших ожидают лодку, на которой будут переправлены на другой берег их нового существования, другие ожидают колесницу. И всякий безгрешный человек получает то, что ожидает.

Фалес трактовал смерть как облегчение, освобождение, бегство души из телесной тюрьмы. Тело он называл не только колесницей, но и узилищем души. Мудрец говорил, что душа приходит в тело из высших, божественных сфер существования. И, следовательно, сном и забвением следовало бы назвать рождение, ибо в это время душа как бы приглушена и частично усыплена. Для души идеальное состояние — существование вне тела. В телесном бытии душа временно забывает все то, что она успела познать в своем предшествующем существовании. Таким образом, смерть является для души уходом из сна, пробуждением и воспоминанием о прошлой жизни. В этой концепции Фалеса сном является жизнь, а не смерть. Мудрец говорил Пифагору, что душа получает после отделения от тела возможность мыслить, чувствовать и понимать в тысячу раз лучше, яснее и полнее, нежели во время пребывания в теле. И если душа не в аду, то она после смерти приближается к пониманию истинной природы вещей. Вскоре после кончины тела душу ожидает суд, во время которого божественные судьи укажут душе на все свершенные ею в земной жизни — поступки — как плохие, так и хорошие…