Читать «Орион и завоеватель (Орион - 4)» онлайн - страница 102

- Я политик, Орион, а не воин. Я понял это при Херонее. И теперь сражаюсь более привычным мне способом. Но я еще одолею Филиппа!

- А я - воин, а не политик, - отвечал я. - Но хочу задать тебе один вопрос: какая власть безопаснее для Афин с их разлюбезной демократией великого царя или Филиппа?

Он расхохотался:

- Да, ты не политик. Ты видишь мир или черным, или белым.

- Я жду ответа.

- Великий царь оставит в покое Афины и прочие греческие города, когда исчезнет угроза, которую представляет Филипп. Дарий хочет, чтобы города Ионии оставались в его империи. И пусть будет так - зато Афины сохранят свободу.

В разговор вступил Кету:

- Это сама сущность политики: чтобы что-то получить, нужно что-то отдать. Раздавай и принимай - милости, дары... даже города.

- Аристотель говорил мне, - сказал я, - что Персидское царство неминуемо поглотит всю Грецию. Афиняне сделаются подданными великого царя, как жители Эфеса и других ионийских городов.

Демосфен нахмурился:

- Аристотель - македонец.

- Ты не прав, - возразил Кету.

- Ну и что? - пожал плечами Демосфен. - Его родной город уже давно входит в состав Македонии.

- Ну и что ты скажешь о мнении Аристотеля? - спросил я. - Если он прав, то помощью царю Персии ты готовишь гибель своей демократии.

Демосфен прошелся по комнате к окну и обратно, а потом ответил:

- Орион, я пока могу еще выбирать между Филиппом и персами. Филипп уже у ворот Афин. А Дарий в нескольких месяцах пути от города. Как голодный волк, македонец поглотит нас одним глотком.

- Но пока он оставил Афины в покое, - сказал Кету. - Он не стал вводить свое войско в город, не потребовал власти над ним.

- Ему это не нужно. Сейчас он продвигает к власти афинян, которых купил золотом и серебром. Он пользуется нашей демократией в своих собственных целях.

- Но он не стал разрушать ее, - отвечал я. - А сохранит ли твою демократию Царь Царей, если окажется на месте Филиппа?

- Он еще не на месте Филиппа!

- Рано или поздно так и будет, если верить словам Аристотеля.

Демосфен всплеснул руками:

- Так мы ни до чего не договоримся. - Он повернулся к Кету: - Посол Свертакету, я обдумаю условия, выдвинутые Филиппом, и дам свои рекомендации Царю Царей. Ты можешь идти.

Я шагнул к двери.

- Останься, Орион, - сказал Демосфен, - я должен тебе кое-что сказать.

Кету посмотрел на меня, поклонился Демосфену и покинул комнату. Я решил, что почетный караул повел его к помещению, отведенному нам во дворце. Громко хлопнув в ладоши, так что присевшая в углу рабыня вскочила, Демосфен сказал:

- Ты тоже уходи! Ступай, оставь нас!

Она заторопилась к двери.

- Закрой за собой дверь!

Она выполнила его приказ.

- Ну хорошо, - сказал я. - Чего ты хочешь от меня?

- Это не он, Орион, - произнес кто-то за моей спиной. - Я хочу с тобой поговорить.

Я обернулся и увидел Золотого Атона, самоуверенного бога, который создал меня. Он весь сиял: и идеальное лицо, и тело, столь же крепкое и могучее, как мое собственное, испускали золотой блеск. Атон был облачен в одежды снежной белизны, отделанные золотом. Мгновение назад его в комнате не было.