Читать «Порванные души» онлайн - страница 15
Глеб Леонидович Бобров
Ладно, поехали...
Да, давай!
Сели в БМВ. Мы с Лехой молчали. Братва, гордясь собой, гуняво терла впереди, обильно пересыпая тупой базар своим гуммозным новоязом. Ехали долго. Водила - лихач, но ездит безграмотно. Машину и вовсе не жалеет: то придавит на гашетку под пять тысяч оборотов, то тормозит - что дурной. Передачами дерг-дерг, дерг-дерг.... и так все время! И ведет себя по-хамски: сигналит беспрестанно, из полосы в полосу шорхается; один он на дороге - все ему мешают. Удивить, наверное хочет. Да видели уже, насмотрелись на вас, отморозков.
Приехали. Я Воронежа вообще не знаю. Какие-то спальные районы, многоэтажки вокруг сплошным строем стоят. Унифицированное уродство совдепии, навязанное древнему, красивому городу. Под машинку всех. Города, как рядовые.
Братва стала меж собой прощаться. Культово приобнялись, соприкасаясь щеками и остриженными кеглями. Никак у зверьков переняли моду - так только мандариновые носороги чоломкуются.
Леха, явно смущаясь спутников, подошел ко мне. Триста двадцать пятая завизжав палеными покрышками, черной тенью метнулась к светофору и тут же, не успев на зеленый, вновь сжигая резину, взвыла тормозами. Отдача качнула в обратку и машина, тяжко присев на задние амортизаторы, встала как вкопанная. Хорошая тачка, наездник - дерьмо. Я просиял, кончил полтора раза, и не скрывая сарказма посмотрел на Рыжу. Тот вообще потерялся, бедный:
- Ну, что тут сделаешь - такие пацаны!
Да ну, ясно... какие проблемы?!
Зашли в кабачок неподалеку. Явно для своих. Спутника моего знают, уважают. Уселись в углу. Долго пили, вкусно ели, дошли до темы: "А помнишь..." И тут он говорит.
- А... Федор. Так - земеля же... Знаю...
И рассказал... лучше бы молчал!
***
Чудить Федор начал еще в полку. Со своими залетами дембельнулся уже под лето. По возращении - запил. Предки у него, по словам Лехи, неслабые. Как-то угомонили. Поступил. Женился. Когда вернулся Рыжа, его бывший сослуживец и зема опять захолостел. Но ребятенка они заделать успели. Так побыстрячку...
Жена взяла академ и, не разводясь, рванула, вместе с сыном, от него подальше, назад, в деревеньку под Воронежем.
Пацан вновь заквасил по черному, бросил институт. Родители ничего поделать с ним уже не могли. Леха видел его достаточно часто. Говорит просто завал! Вокруг него вечно отирались какие-то конченые рожи, какие-то немытые, вечно угашенные телки, после и вовсе - алкаши. Парень стремительно опускался в бомжатник. Рыжа утверждает, что он пропил, буквально - за банку чемера, свою "Красную Звезду".
В начале девяностых Федор по пьяной лавочке надумал проведать сына. Принял на грудь, взял пол-литра и поехал на пригородном в деревню жены. С залитых глаз вылез не там и, согреваясь с горла, пошел по пашням. Не дошел....
Взошел из под снега уже весной... Похоронили без помпы. Все...
Я не верил услышанному. Леха сказал:
- На Никольском лежит. Батя ему такой памятник отгрохал....
- Поехали!
- Куда, сейчас, Глебыч... Расслабься...
Угу! Где так расслаблялись. Забыл службу, душара бритоголовая, щассс напомню!