Читать «Ночное следствие» онлайн - страница 84

Вечером в восемь часов обещал навестить меня господин барон Арним фон Кольбатц. Я сказал Труде, что последняя надежда на часы, если, конечно, документ оставался в замке. На те дурацкие часы, которыми, как рассказывал мой дедушка, любил забавляться господин барон Каспар фон Кольбатц. Но я и сам в это не верил. Я столько раз чистил их, эти трухлявые игрушки господина барона, мальчишкой чистил, до войны чистил, после войны чистил - всю свою жизнь…

Но Арним фон Кольбатц не пришел ко мне. Ни в восемь, ни позже. Я пошел к Труде. Ее не было у себя. Не было ее и у пана доктора. Я стоял у дверей и прислушивался. И вдруг увидел, как Труда идет по коридору с тростью господина барона Каспара в руках и в моей куртке. Я велел ей все сразу же отнести на место. А сам пошел за трупом.

Я продолжал искать вексель. Это я был в подземелье, когда вы туда спускались, герр гауптман. И в башню ходил уже после того, как сюда приехала милиция. Это я разбил часы, те, единственные, которые ходили.

Герр гауптман, теперь вы уже знаете многое, но еще не все. Ибо самое главное-королевский вексель. Он обязательно должен найтись. Обязательно. Чтобы все знали, что ни Труда и никто из Фричей никогда не обманул и не украл ничего из этого замка, хозяином которого теперь является пан доктор Бакула, или мой зять, как выражается по-польски моя дочь Труда.

2

Раздвинули занавеси на окнах, и впервые мы видим друг друга при дневном свете. Лица у нас серые как пепел. Даже красноватые отблески, рвущиеся из поддувала большой печи, в которой пылают сосновые поленья, не могут изменить их цвет. Розоватый свет раннего утра вливается в комнату. Мы молча сидим за тем самым длинным столом, и нас как раз семеро, столько же, сколько стульев, тяжелых, дубовых, с цветными эмблемами на спинках.

А приборов - шесть: голубые голландские тарелки величиной с миску, голубые чашки, в которых дымится кофе… Один из приборов разбился минувшей ночью, когда Герман Фрич пробирался в башню.

Теперь Герман Фрич уже вполне материализовался. Он больше не является призраком Колбацкого замка. Маленький, замерзший, он кутается в свою куртку, на лацкане которой висит этикетка. Куртка, как и трость, тоже украшенная этикеткой, скоро займут свое место на специальном столике перед судьей и присяжными, и никто их не назовет «куртка Германа Фрича» и «трость барона Каспара фон Кольбатца». Они теперь именуются «вещественное доказательство № 1 и «вещественное доказательство № 2». Все события, разыгравшиеся в Колбаче, утратили былую призрачность, обрели наконец реальные очертания. Даже эта комната со стульями, даже она при дневном свете оказалась обычным залом, каких много в старых замках, занятых под правления сельскохозяйственных кооперативов.

…Вернувшись после ледовой эпопеи, мы сразу бросились к печке, а Куницки приветствовал нас таким образом:

- Доброе утро. Меня зовут Стефан Куницки. Я эксперт судебной медицины. Очень рад, что вы так быстро приехали…

И, подражая манерам доктора Бакулы, засунул руки в карманы и кивком головы указал на чашки с горячим кофе. Мы никак не прореагировали на его шутовскую выходку. Привели Фрича. За ним пришел Домбал с молоденьким офицером пограничных войск, который всю дорогу от моря до замка засыпал меня вопросами. Я показал ему труп Арнима фон Кольбатца. Он отсалютовал, но не перестал повторять, как испорченная пластинка: «…нарушение границы… нарушение границы…» Наконец под окнами взревел мотор его машины.