Читать «Быть советским» онлайн - страница 2

С обложенной Дьяволом душой отстоять, не переступить последнюю границу человечности в ней – так понимает долг перед собой младший сержант Мальцев. Воинская дисциплина, уставная регламентация солдатского бытия весьма способствуют полицейскому надзору, одной из функций Советской армии, над состоянием умов личного состава. Мальцева и его подчиненного Свежнева дьявольская головка части – парторг Рубинчик, начальник особого отдела Ситников, ими разведенная нечисть стукачей – преследует с сатанинским упорством, изобретательно, коварно, провокационно, причем с главной из намеченных и облюбованных жертв, «французом» Мальцевым, палаческая игра идет в открытую, цинично…

Враг по ту сторону границы, враг – по эту. Враг, угрожающий не только физическим уничтожением (не как китайцы, не штыком в спину, – через «дисбат»), но посягающий на душу живу с неистребимой ее потребностью в свободе и самоуважении. Враг, наконец, внутри – советскость, так сказать – с о ц р е а л и з м по отношению к миру, на грани цинизма, невозможность мучающейся души обрести Бога (к простому, православному христианину Быблеву, водителю тягача, командир испытывает и уважение, и зависть), и с Богом – быть всецело неуязвимым… «Я советский, друг Свежнев. Ты понимаешь, что это такое?»

Дитя двух цивилизаций, двух взаимоисключающих миров, беспечный вольнодумец-гуманитарий, к третьему году службы Мальцев стал отличником боевой и политической подготовки, знатоком армейского бытия, опытным, матерым командиром (что, однако, в момент педагогической жестокости по отношению к подчиненному не исключает почувствовать «с неясной тревогой оскал на своем лице»: самосознание беспощадно регистрирует меру искажения человеческого облика). Высокий профессионализм исполнения ратных обязанностей отнюдь не противоречит демократическим взглядам младшего сержанта: обязанность быть Солдатом для него не зависит от той или иной идеологии. Всей сутью своей младший сержант отвергает режим политического тоталитаризма. Однако рыхлая беззащитность демократии и свободы, страстно желаемой и, быть может, предстоящей ему по праву рождения, опережающая его статус кво личная ответственность за ту, реально существующую демократию, – все это велит ему принять как должное тоталитарность армии: «Защищая тоталитаризм и присягу в нашей армии, я защищаю то же самое в странах, где их не существует… Защищая армию вообще – защищаю, как это ни парадоксально, свободу, демократию».