Читать «Путеводитель вольного путешественника по Галактике (перевод С.Печкина)» онлайн - страница 71

Для этого они построили себе немыслимый суперкомпьютер, который был столь поразительно умен, что, еще до того, как к нему подсоединили банки данных, он начал с «мыслю, следовательно, существую» и дошел до существования рисового пудинга и подоходного налога, прежде чем его догадались выключить.

Он был размером с небольшой город.

Его главный пульт был выведен в специально оборудованном зале и поставлен на огромный стол ультракрасного дерева, обитый инфрачерной кожей. Зал был устлан роскошным темным ковром, по стенам со вкусом развешаны экзотические комнатные растения и гравюры старших программистов с семьями, а высокие стрельчатые окна выходили на площадь, обсаженную высокими тенистыми деревьями.

В день Великого Включения двое прилично одетых программистов с чемоданчиками подошли к офису и без шума были допущены внутрь. Они знали, что сегодняшний день будет величайшим днем для всей их расы, но вели себя спокойно и с достоинством: они почтительно сели за стол, раскрыли свои чемоданчики и достали оттуда свои записные книжки в кожаных переплетах с золотым тиснением.

Их имена были Лунквиль и Фук.

Некоторое время они посидели в торжественной тишине, а затем, обменявшись взглядами с Фуком, Лунквиль потянулся вперед и дотронулся до маленькой черной панели.

По едва слышному гудению он поняли, что огромный компьютер заработал. Через некоторое время он заговорил с ними глубоким и зычным голосом. Он сказал:

— Какова задача, ради которой я, Глубокое Раздумье, второй величайший компьютер во Вселенной Времени и Пространства, было вызвано к жизни?

Лунквиль и Фук поглядели друг на друга удивленно.

— Твоя задача, о компьютер… — начал было Фук.

— Нет, погодите-ка! Это неверно! — перебил встревоженный Лунквиль. — Мы ведь разрабатывали этот компьютер как величайший из всех, когда-либо бывших! С какой же стати вдруг второй? Глубокое Раздумье, — обратился он к компьютеру, — разве ты не величайший по мощности компьютер всех времен, каким мы тебя создали?

— Я назвалось вторым величайшим, — промолвило Глубокое Раздумье, — и таково есмь.

Программисты обменялись еще одним встревоженным взглядом. Лунквиль прокашлялся.

— Тут какая-то ошибка, — сказал он. — Разве ты не мощнее, чем Гаргантюум-Миллиард, способный сосчитать все атомы любой звезды за миллисекунду?

— Гаргантюум-Миллиард? — переспросило Глубокое Раздумье с нескрываемым презрением. — Жалкий арифмометр. Не о чем говорить.

— А разве ты, — спросил Фук, подаваясь вперед, — не лучший аналитик, чем Гуголкратный Звездный Мыслитель в Седьмой Галактике Просветленной Гениальности, который может рассчитать траекторию каждой пылинки в пятимесячной пыльной буре на Данграбаде-Бета?

— Пятимесячная пыльная буря? — заносчиво повторило Глубокое Раздумье. Это вы спрашиваете меня, меня, которое рассчитало самые векторы всех атомов в Большом Взрыве? Оставьте такие задачки для калькуляторов.

Программисты некоторое время сидели в неловком молчании. Затем Лунквиль снова нагнулся к микрофону.

— Но разве ты, — спросил он, — не более неодолим в спорах, чем Великий Гиперлобовой Всеведущий Нейтронный Спорщик с Цицероника-12, Волшебный и Неутомимый?