Читать «Анданте кантабиле» онлайн - страница 8

-- И что, Дима, неужели она вот так, внаглую, и попросила, чтобы ты ее это... ну короче, ты понял... да?

-- Как бы не так, Толик! Ни хрена она не просила. Буржуи, они суки, знаешь какие хитрые! Это только мы тут сидим, ушами хлопаем, потому что ни черта в жизни не видим. Ты знаешь, сколько у нас в России отличных музыкантов, покруче меня, от тоски и безработицы спиваются вчистую, вешаются, на иглу садятся? Кому они нахуй теперь нужны, когда любую свадьбу и дискотеку можно одним компьютером обслужить! А в Америке в каждом городишке свой симфонический оркестр, и бабки у них на него есть, а играют как чукчи на лопатах. Мне друзья рассказывали... Ну короче, этой моей мадам Брабансон пятьдесят три года, чтоб ты понимал. А мне, Толик, двадцать семь. У меня мамка моложе. Только у меня мамка совсем выглядит старо - от болезни, от забот... А эта - ну максимум на тридцать пять. Не толстая, но здоровая, плотная, ростом выше меня и силищи необыкновенной. Настоящая бельгийская лошадь! Одним словом, баба, как говорили у нас в армии ребята, "при пизде". Теперь-то я уже, вроде, привык, а сперва, как-то так неудобно было из-за возраста. Хотя, у них на это не смотрят.

-- Это они правильно, Дим. - заметил я. - Чего на него смотреть. У меня знакомый бас-гитарист есть, из Рязани, Санек его зовут, он по жизни ебарь-перехватчик. Так у него любимая пословица - "Хуй ровесников не ищет". А еще он всегда говорит: "На хуй пяль всякую тварь. Бог увидит - хорошую даст!".

-- Так хорошая у меня и так есть! Светка ее зовут. Я с ней с самой школы встречаюсь. Вот только пожениться мы не могли - и жить негде было, и денег не было. А когда деньги появились, другого не стало - того, что раньше было, и не ценилось со всем. Девственность восприятия исчезла. Я тебе потом объясню. Короче, влип я, Толик! Не отыграть мне добром эту партию, -- Дима кивнул на свои ноты. -- Не жить мне со Светкой! Чувствую, что теряю я ее, а сделать ничего не могу.

-- А что, она знает? - поинтересовался я.

-- Да нет, Толян, что ты! -- испугался мой собеседник. -- Зачем же ей такое про меня знать!

Я сочувственно покачал головой, а Димин голос сделался тихим и горестным.

-- Нет, Светка ничего этого не знает... Только она знаешь какая догадливая! Кожей чувствует, что что-то со мной не так. Говорит, что я совсем не такой стал как раньше. - Дима замолчал и отпил еще несколько глотков из бокала.

Я задумчиво откусил кусок черного хлеба и стал разжевывать во рту пряные зернышки тмина.

-- Короче, взял Флердоранж трубку, сказал что-то по-своему. Зашла длинноногая девица с сантиметром, померила меня вдоль и поперек, улыбнулась мне по-буржуйски, фарфоровыми зубами до самого горла, и вышла. Минуты через две опять она заходит и тащит длиный плоский мешок из пластика. Оказалось там концертный фрак, точно моего размера, прямо на вешалке. Флердоранж кивает мне на фрак и выдает еще пару пакетов. Глянул я в один пакет - а там белая рубашка, бабочка и нижнее белье. Флердоранж строго мне так говорит: вот тебе рубашка, вот галстук, а это исподнее под выходной костюм наденешь. Так и сказал - "исподнее". Они же по словарям язык-то учат, а в словарях слова, которые теперь редко уже говорят. Вот так - еще работать не начал, а чувствую, что меня уже имеют. Тут Флердоранж открывает второй пакет и говорит: вот это шампунь, с ним вымоешь голову, а вот с этим вымоешь тело, как следует, два раза. А пахнут эти флакончики вкусно, заразы! Стоит каждый, сам понимаешь сколько. Богатой жизнью они пахнут! Вот с чего все начиналось, с малости с самой.