Читать «Грабитель из Шейди-Хилла» онлайн - страница 4

Перед этим мне снилось, как хорошо бы выпускать хлеб в разноцветных обертках из параблендеума. Мне снилась реклама на целую страницу в общенациональном журнале - "НЕ ПОРА ЛИ РАСЦВЕТИТЬ ВАШУ ХЛЕБНИЦУ?". По всей странице были разбросаны хлебцы в обертках цвета драгоценных камней бирюзовые хлебцы, рубиновые, изумрудные. Во сне мне казалось, что это превосходная идея, она меня взбодрила, и пробуждение в темной комнате явилось острым разочарованием. Я загрустил, задумался о том, сколько у меня в жизни всяких неувязок, а это привело меня к мысли о моей старой матери, что живет одна в пансионе в Кливленде. Вот она одевается, чтобы спуститься пообедать за пансионским табльдотом. Я представил себе, как ей тоскливо там одной, среди чужих, и мне стало жаль ее. Но, когда она оглянулась, я заметил у нее во рту несколько зубов, значит, еще есть чем жевать.

Она дала мне возможность окончить колледж, на каникулы устраивала мне поездки во всякие живописные места и поддерживала мои честолюбивые планы (впрочем, весьма скромные), но брак мой решительно осудила, и с тех пор отношения у нас натянутые. Я сколько раз предлагал ей съехаться с нами, но она всегда отказывается, все еще таит обиду. Я посылаю ей цветы и подарки, пишу ей каждую неделю, но эти знаки внимания, кажется, только утверждают ее во мнении, что мой брак был страшным несчастьем и для нее, и для меня. Потом я стал думать о ее властности: ведь в детстве она казалась мне всесильной - ее воля как бы простиралась и на Атлантический и на Тихий океан, тянулась через весь небесный купол, как след от самолета. Теперь я думал о ней без протеста и без опаски, мне только было грустно, что все наши старания не увенчались ясностью, что мы не можем вместе попить чаю, не всколыхнув какого-то глухого озлобления. Мне хотелось это выправить, вновь проиграть отношения с матерью на более простом, человечном фоне, чтобы деньги, которые пошли на мое образование, не оказались оплачены столь болезненными эмоциями. Хотелось начать все сначала в некой эмоциональной Аркадии, где оба мы вели бы себя иначе, так, чтобы в три часа ночи я мог думать о ней без чувства вины, а она на старости лет не страдала от одиночества и небрежения.

Я чуть пододвинулся к Кристине и, едва на меня пахнуло ее теплом, ощутил покой и довольство, но она, не просыпаясь, отодвинулась от меня. Тогда я кашлянул, потом закашлялся громче. Я не мог сдержать кашель, встал с постели и в темноте пошел в ванную выпить воды. Я стоял в ванной у окна, глядя вниз, в сад. Легкий ветерок как будто менял направление. Ветер был как перед рассветом - в воздухе чудился шум дождя - и ласкал мне лицо. За унитазом лежала пачка сигарет, и я закурил в надежде опять заснуть. Но, вдохнув дым, почувствовал боль в груди и внезапно проникся уверенностью, что умираю от рака легких.