Читать «Лихой хмель» онлайн

Федор ЧЕШКО

ЛИХОЙ ХМЕЛЬ

Я нашел его в сиреневой аллее за реабилитационным корпусом, который наши институтские балбесы окрестили психохранилищем. Собственно, «нашел» – не вполне удачное слово: служба внутреннего контроля докладывает о местонахождении объекта номер один каждые полчаса.

Легкомысленно облаченный в адидасы и дырчатую тенниску, объект, полуразвалясь на скамейке, вдохновенно терзал клавиши крохотной записнушки. При моем приближении он дернулся было вскакивать и рапортовать по уставу, но я эту попытку оборвал изящно-небрежным мановением, присел рядом и, чуть обождав, спросил как можно более неказенным голосом:

– Ну, как настроение-то, Гагарин?

Ключевая фигура в развитии науки о прошлом, как и следовало ожидать, недоуменно захлопала телячьеватыми своими глазищами:

– Почему «Гагарин», господин полковник?

– Не знаешь? Эх, ты – а еще ракетно-лазерное окончил… Чему вас только учат теперь в ваших училищах!

– Нет, нам читали, – кинулся он на героическую защиту своей альма-матер. – На введении в специальность: первые шаги к созданию орбитальной группировки. Гагарин, Королев… Этот… Циолковский, кажется… Но при чем?..

– А при том, дружище, что Гагарин – это, пожалуй, единственная равная тебе по масштабу фигура за всю историю человечества, – наставительно сообщил я.

А про себя подумал, что станет ли этот вот номер первый ровней Гагарину, – то еще писано, как изъясняются наши остолопы, вилками по водке.

К превеликому сожалению, этот номер первый отнюдь не первый. Оба предыдущих сейчас в особой палате «психохранилища», и, по мнению спецкомиссии, у одного из них нет никаких шансов… да и у второго тоже. Так что Гагарин по большому счету здесь вообще ни при чем. Гагарину грозило всего-навсего взорваться или сгореть живьем, а тут… «Не дай мне бог сойти с ума, нет, лучше посох и сума…» Впрочем, эскулапы клянутся, будто им уже все понятно, причина найдена, меры приняты, и этому, нынешнему, отобранному из полутора тысяч и успешно выдержавшему какие-то там спецсуперпроверки, уже будто бы ничего не грозит. Дай бог… Тут я украдкой зыркнул на ногти левой руки, украдкой же поскреб ими скамейку и трижды по трижды сплюнул через левый погон, маскируя это под приступ кашля. Принял, стало быть, меры. Остается надеяться, что меры, принятые эскулапами, не из того же ассортимента.

Некоторое время мы просидели молча. Одуряюще пахла разогретая солнцем сирень, ветерок безнадежно трепыхался в глянцевой жесткой листве столетних кустов, раскормленный идиот Семен Михайлович на полусогнутых крался к купающимся в пыли воробьям…

А кандидат в «первопроходцы истории», вопреки уставу, позволил себе забыть о существовании начальства (то бишь меня). Он опять скукожился над своей записнушкой, раздумчиво потянулся пальцами к клавиатуре, да так и закляк в нерешительности. Не поворачивая головы, только скосившись до отчетливого хруста в глазницах, я сумел разобрать там у него на индикаторе: «…И слушать, как прямой клинок… поет на молодецком взмахе…». А дальше уже просто откровенный маразм: «Пинок-венок-кивок-силок…» Рифму ищет. В такой день. Детский сад…