Читать «При опознании — задержать» онлайн - страница 2

— Каюк рыбалке, — повторил Потапенко.

— Ну и что такого, что Кабанов приказал, — сказал Давидченко. — Подумаешь, Кабанов. А мы шмыг — и на речку, — и прыснул смешком.

— Дорогой Леонардо да Винчи, — покачал головой Потапенко, — поедешь, а он тебе такое влепит в аттестацию, что с ней даже в тюрьму не примут.

Давидченко — сын местного многодетного провизора — человек себе на уме, и все его уловки направлены только на то, чтобы извлечь для себя какую-нибудь выгоду, пусть копеечную. Худущий, длинный, с патлами, как у семинариста. Руки у него всегда потные, и перед тем как поздороваться, он сперва вытирает их о волосы. Имя Леонард было дано ему словно с расчётом на прозвище, вот и звали его все иронически Леонардо да Винчи.

Потапенко пододвинул принесённую им папку Богушевичу, который уже сел за стол, сам бухнулся в кресло напротив, достал из кармана пачку папирос в яркой упаковке, кинул на папку.

— Жертвую всю пачку. Французские. Знакомый отставной капитан подарил.

Богушевич спрятал пачку в ящик стола. Взял в руки папку.

— Алексей, — повернулся он к Потапенко, взглянул на него подозрительно. — Что-то ты больно весел, неужто рад, что не удастся порыбачить? — С подозрением он смотрел потому, что Потапенко был мастер разыгрывать, и Богушевич нередко попадался на его удочку. — Дурачишь меня, Алексей, ну, признавайся. Ей-богу, дурачишь.

— Вот те крест, Казимирович, — торопливо перекрестился Алексей. — Да ты на резолюцию взгляни.

И Богушевич поверил; острый холодок раздражения шевельнулся в груди. Нахмурился, развязал тесёмки, уставился в бумаги.

— Черт бы побрал этих преступников, — вздохнул Потапенко. — Не могут дать нам хоть неделю покоя. Сговорились бы, сказали бы друг другу: давайте, панове, не будем в этом месяце ни красть, ни убивать…

— Ага, — не дал ему кончить Давидченко, — а за что бы нам тогда жалованье платили?

— Милейший Леонардо да Винчи, пожарникам платят, пусть и нет пожаров. Так? Так. Ну, ладно, не торчи здесь, иди к себе. Туда кто-то зашёл. — И Потапенко слегка подтолкнул его к двери.

Давидченко потоптался ещё немного и вышел, низко наклонив голову, чтобы не удариться о притолоку.

— Устроить бы варфоломеевскую ночь всему этому сброду, — продолжал фантазировать Потапенко, — и очистить от него нашу необъятную империю.

Богушевич молча читал бумаги и даже не взглянул на своего помощника, который свободно развалился в кресле, обхватив сложенными руками живот. Поддавшись настроению упорно молчавшего Богушевича, замолк и Потапенко, наблюдал с любопытством, как тот хмурился, мрачнел, как морщился его широкий лоб, сердито щурились глаза и, оторвавшись от бумаг, на миг застывали. Потапенко любил этого лобастого, с пышными шляхетскими усами, спокойного и твёрдого в своих убеждениях человека, казавшегося на первый взгляд нелюдимым, любил и был рад, что посчастливилось служить с ним вместе. И завидовал его дару следователя. А у Богушевича и правда был некий особый дар, нюх, чутьё при расследовании преступлений. Поэтому Потапенко с каждым очередным своим делом обращался за советом к старшему коллеге, и Богушевич никогда не отказывал, помогал, учил и сам брался вести допрос.