Читать «Седьмая — для тайны» онлайн - страница 9
Виктория Холт
Пришел доктор, и Мэг проводила его к маме, а я стояла на ступеньках и слушала.
Мисс Гловер, моя гувернантка, вышла и увидела меня.
— В чем дело?
— Мама заболела.
Мисс Гловер постаралась изобразить сочувствие, но не очень успешно. Она, как и другие до нее, оставалась в нашем доме только до тех пор, пока не найдется местечка получше. Однако она прошла со мной в гостиную, чтобы дождаться ухода доктора.
Я слышала, как он спустился с Мэг и сказал:
— Я загляну во второй половине дня. А там посмотрим.
Мэг поблагодарила его и вошла к нам в гостиную. Она посмотрела на меня глазами, полными тревоги. Я поняла, что она тревожилась скорее за меня, чем за маму.
— Что случилось? — спросила мисс Гловер.
— Он говорит, что это апоплексический удар.
— Что это такое? — поинтересовалась я.
— Это плохо. Но мы еще точно не знаем. Подождем.
— Как ужасно, — сказала мисс Гловер. — Она?..
— Он, кажется, не уверен. Он вернется. Она… очень плоха…
— А ничего, что она одна? — спросила я.
— Он ей что-то дал. Сказал, что она не будет об этом ничего знать…пока. Он собирается вернуться и привести с собой молодого доктора Эгхэма.
— Это ужасно, — сказала я. — Она, должно быть, действительно больна.
Мэг посмотрела на меня грустным взглядом и печально произнесла:
— Думаю, так.
Мисс Гловер предложила:
— Ну, если я чем-нибудь могу помочь…
И тут же она вышла. Мисс Гловер не была заинтересована работой у нас. Сегодня утром ей пришло письмо. Я догадалась, что это было предложение нового места, которое подходило ей больше, чем воспитание девочки из коттеджа, даже если он назывался домом, в котором жила особа с манерами светской дамы, но без средств, чтобы удовлетворить свои претензии.
Я начинала читать мысли людей.
Когда она ушла, я обрадовалась. Мэг же выглядела очень озабоченной.
— Что же с нею будет? — спросила я.
— Я понимаю не больше вашего, дорогая. Она очень больна. У моей тети Джей был удар вроде этого. Она не могла пошевелить одной стороной тела. И говорить не могла… только бормотала. Так продолжалось год. Ода стала совсем как дитя.
— О нет, нет…
— Да, иногда после такого не поправляются. Это может случиться с каждым из нас в любое время. Вы можете делать свое дело, а Господь выберет вас, чтобы поразить ударом.
Я все думала о маме, такой величественной, такой гордящейся своим воспитанием, ожесточившейся из-за жизненных невзгод, и переполнялась жалостью к ней. Мне так хотелось сказать ей, что я все понимаю.
Мне стало очень страшно, что я никогда теперь не смогу этого сделать, и мною овладела злоба! И все это из-за дурацких цветов! Всему виной ее гнев. О нет! Тут больше, чем цветы. Все это зрело внутри нее — это ожесточение, негодование. Цветы лишь довели до высшей точки гнев и зависть, сдерживаемые годами.
Вернувшийся доктор привел своего коллегу Эгхэма. Они пробыли в маминой спальне довольно долго. Мэг тоже была там. Спустившись в гостиную, они послали за мной.
Доктор Кентон ласково посмотрел на меня, что еще больше увеличило мой страх.
— Ваша матушка очень больна, — сказал он. — Возможно, она поправится. Если так, боюсь, что она будет нуждаться в специальном уходе, — он недоверчиво посмотрел на меня, а затем с надеждой повернулся к Мэг: