Читать «Принц-странник» онлайн - страница 112
Виктория Холт
— Однажды ты станешь королем Англии, я в этом не сомневаюсь, Чарлз. Англичанам в тягость пуританские нравы. Ведь в каком они положении? Не мне тебе объяснять, как любят они веселиться. А что сейчас? Театры закрыты, никто не поет, никто не танцует, остается созерцать собственные грехи и вымаливать их прощение. Ни англичанин, ни англичанка такого вытерпеть не в силах, они ведь больше всего на свете любят развлечения и зрелища! Скоро им приестся вся эта пуританская тоска: однажды они решили, что не будут терпеть католических правителей, придет время, и они точно так же сметут пуританизм. Англичанам не нравится, когда религию смешивают с развлечением.
— Начинаю понимать, — сказал Чарлз, — что всю жизнь я себя вел как образцовый англичанин.
— Ну, разумеется! И скоро вся Англия осознает это, и тогда она будет умолять тебя вернуться. Именно так: встанут на колени и будут умолять вернуться.
— Им не придется делать этого. Им достаточно поманить пальцем, бросить приветливую улыбку бедному Карлу Стюарту, и он сию же секунду окажется целиком и полностью к их услугам. Давай теперь поговорим о родных. Мы ведь так редко встречаемся.
— Право, я предпочла бы более легкий предмет для беседы. Я немного расстроена из-за Джеймса и Энн Хайд. Думаю, я брала ее с собой в последний раз.
— Джеймс?.. И Энн Хайд?
— У него фантазии в ее адрес. Она хорошая девочка, Чарлз.
— А Джеймс… Он не так хорош? Мэри вздохнула.
— Я думаю только, что скажет по этому поводу мама.
— Бедная мама! Не хватало, чтобы она зареклась видеть еще одного своего сына.
— Она питает такие честолюбивые планы в отношении вас. При мне она шагу не давала ступить мадемуазель, пытаясь склонить ее выйти за тебя замуж.
Чарлз застонал.
— Нет! Только не это!
— Ответы мадемуазель были крайне двусмысленны и многозначительны. Чарлз, мне кажется, тебе нужно хоть немного вскружить ей голову… Быть может, она и выйдет за тебя, когда ты вернешь себе трон.
— Имеются сотни женщин, желающих выйти замуж за короля Англии, Мэри. Но рассуждая о Чарлзе-изгнаннике, они почему-то находят его непривлекательным парнем.
— Не правда, — сказала Мэри нежно. — Даже с пустым кошельком и дырявыми карманами ты — самый обаятельный мужчина в Европе. Единственное препятствие, которое мешает мадемуазель принять твою руку и сердце — ее гордыня.
— Верно! И я благодарен, что ее гордыня защищает меня от нее.
— И, конечно же, мама мечтает о браке Людовика с Генриеттой.
— Вот это было бы славно. Это и моя заветная мечта. Дорогая, бесценная Минетта и король Франции! Как ты думаешь, хочет ли она сама этого? Мне бы так не хотелось видеть ее несчастливой.
— Людовик великолепен, он само телесное совершенство, хотя, возможно, несколько глуповат по меркам Стюартов. — Они вместе засмеялись. — Но прекрасен и не лишен сердечности. Думаю, Генриетта любит его. Она сравнивает его с тобою. Во всяком случае, когда она говорит о ком-то из вас, у нее одинаково перехватывает дыхание. В ее глазах — ты совершенство. Я ей говорю:» Как блестяще танцует Людовик!», а она мне:» Но не так хорошо, как Чарлз!»Я говорю:» Людовик, без сомнения, самый привлекательный мужчина Европы!», а она: