Читать «Синий свет, свет такой синий (Есенин)» онлайн - страница 26

ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК. Как-то ты сказал, что поэт не должен жить долго. Надо оставаться до конца человеком слова и дела. И все уже готово. Смотри.

В зеркале появляется мать поэта. Она кроит белое полотно.

ЕСЕНИН. Ма, что ты делаешь?

МАТЬ. Саван крою, Сережа.

ЕСЕНИН. Для кого, ма?

МАТЬ. Для тебя, сынок.

ЕСЕНИН. Смерти моей ждешь! Ввек тебе этого не забуду! До конца моих дней не прощу!

ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК. Не ждет, а готовится! Слезы-то ручьем... (Смеется.) Я ее сына убил!

Мать Есенина исчезает. В зеркале появляется Галина Бениславская.

Она сидит на могильном холмике, перебирает сухую глину.

ЕСЕНИН. Галя, где ты?

БЕНИСЛАВСКАЯ. На Ваганькове, Сергей Александрович.

ЕСЕНИН. Зачем ты пришла на кладбище?

БЕНИСЛАВСКАЯ. Самоубилась я здесь, на могилке. Лучше умереть, нежели горестная жизнь или постоянно продолжающаяся болезнь.

ЕСЕНИН. Кто в могиле?

БЕНИСЛАВСКАЯ. В этой могиле для меня все самое дорогое. Сергей, я тебя не люблю, а жаль! (Стреляет из пистолета в сердце, падает.)

ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК. Вот ей уже наплевать. (Смеется.) Я ее друга убил!

Бениславская исчезает. В зеркале появляется Айседора Дункан. У нее в руках

красный длинный шарф.

ЕСЕНИН. Изадора!

ДУНКАН (смеется). Эссенин! Эссенин! Ай эм рэд! Я будет танцевать для русски революсс! (Начинает танцевать с шарфом.)

ЕСЕНИН. Стерва! Это она на костях моих пляшет!

ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК. Только в костях есть вкус! (Смеется.) Я ее мужа убил! Ишь, расплясалась! Стой, хватит, Изадора! Шарф, ведь, штука опасная. Еще невзначай вокруг шеи обовьется, да и задушит.

Дункан исчезает.

ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК. А нам с тобой и веревочка в дороге пригодится.

ЕСЕНИН. Ты о чем?

ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК. О веревке, которую ты с собой сюда привез. Доставай ее из чемодана и адьо. А Эрлиха ты зря просил написать для тебя некролог. Другие напишут. Но обещаю, что будет красиво. Ты только послушай: "Сергей Есенин обернул вокруг своей шеи два раза веревку от чемодана, вывезенного из Европы, выбил из-под ног табуретку и повис лицом к синей ночи, смотря на Исаакиевскую площадь".

ЕСЕНИН.  "Черный человек!

Ты прескверный гость.

Эта слава давно

Про тебя разносится".

Я взбешен, разъярен,

И летит моя трость

Прямо к морде его,

В переносицу...

Есенин швыряет трость в Черного человека, который стоит в зеркале. Тот исчезает.

Слышится звон разбитого стекла.

...Месяц умер,

Синеет в окошко рассвет.

Ах ты, ночь!

Что ты, ночь, наковеркала?

Я в цилиндре стою.

Никого со мной нет.

Я один...

И разбитое зеркало...

Один. Даже повеситься можно от такого одиночества! Все! Уходите. Мне нужно остаться одному!