Читать «Симон-отступник» онлайн - страница 17

Ослепительное синее осеннее небо расстилало свои крылья над содрогающейся Зарой.

На шестой день после начала штурма город был взят.

Высокие стены, гордые башни, испачканные смолой, разбитые во многих местах, пали, и ярость венецианцев разметала их. Почти сразу из-за рухнувших стен к небу поднялся черный жирный дым: город подожгли сразу в нескольких кварталах. Вместе с дымом полетели к небу жалобные крики; полилась кровь.

Тогда Симон покинул свой лагерь и вместе со своим братом Гюи и Ангерраном пошел к Заре. Он ступал медленно, словно боялся оступиться среди трупов, камней, стрел, брошенных повсюду бревен. И вот что-то мелькнуло среди поваленных друг на друга человеческих тел. Симон наклонился, нетерпеливо отбросил в сторону мертвую, уже коченеющую руку – убитый венецианец словно и после смерти судорожно цеплялся за землю Зары – и взял в ладони упавший со стены образ Пресвятой Девы.

Образ был совсем маленький и поэтому уцелел, только был сильно испачкан кровью и копотью. Ангерран протянул руку:

– Что вы нашли, мессир?

Симон показал ему. Ангерран молча стиснул плечо Симона и ничего больше не сказал. А у Симона вдруг заныло в груди. Болело почти нестерпимо, как будто к его коже приложили раскаленное тавро. Симон даже провел пальцами по рубахе, однако ничего не почувствовал – все было холодным.

И он забыл о боли, привыкнув к ней, – как часто делал и раньше, и впоследствии.

Они вошли в горящую Зару. Рыцари успели передраться с венецианцами, не поделив добычу, и на горящих, разоренных улицах шла всеобщая свалка: все против всех. Несколько раз разъяренные дракой люди бросались на Симона; брезгливо кривя губы, Симон отбрасывал их, не прикасаясь к мечу, голыми руками.

Втроем они прошли весь город. Большая улица, охваченная смятением, вывела их к храму. На площади перед церковью уже лежали несколько убитых, однако сама церковь не была тронута ни пожаром, ни грабежом.

– С них станется, – проворчал Гюи де Монфор.

Они поднялись по ступеням и постучали в запертую дверь. Им не хотели отворять, сердито кричали что-то на непонятном языке. Симон сказал:

– Во имя Господа нашего Иисуса Христа.

Дверь приоткрылась. На Симона уставились перепуганные глаза: монах.

– Почему ты здесь? – спросил его Симон. – Ты должен быть там, с ними, когда их убивают!

И подал ему найденный у стен образок.

Монах все так же испуганно выхватил образок из пальцев Симона и тут же с лязгом захлопнул дверь.

Тут жар от невидимого тавра стал нестерпим. Симон вдруг побелел, пошатнулся. Боль не хотела, чтобы о ней забывали.

– Что с вами? – спросил Гюи де Монфор.

– Не знаю, – сказал Симон. – Идемте же дальше.

Они прошли весь город, от ворот до ворот, и всюду видели одно и то же: опустошение, вывороченные камни, разваленные или горящие дома, каких-то растрепанных людей, волочащих за собой тюки с барахлом.

– Уйдем отсюда, – сказал, наконец, Симон, когда его сердце насытилось страданием.