Читать «Атаульф и другие, Готский для всех» онлайн - страница 128

Дядя Лиутпранд прогудел:

- Беда, Гизульф, беда.

И следом за телегой поехал к селу. А мы за ними побежали.

Когда мы во двор вошли, отец наш Тарасмунд и дядя Ульф подле телеги стояли. Дедушка Рагнарис, не переставая, ругательствами их осыпал, а дядя Агигульф в это время говорил торопливо, деда перебивая (чего раньше никогда не делал). Дядя Агигульф сказал, что как тинг начался и дедушка Рагнарис говорить стал, вдруг за грудь схватился и на землю осел. Губы у деда посинели, глаза бессмысленные сделались. Дядя Агигульф сказал, что он испугался. Он и до сих пор боится.

Оттащили деда в тень, рубаху на нем порвали, чтобы не душила, знахарку кликнули. Знахарка сказала, что в дедушке Рагнарисе худая кровь завелась и что эта дурная кровь с доброй кровью борется. Дядя Агигульф спросил, не выпустить ли из жил дурную кровь? Но знахарка сказала, что это никак нельзя сделать, потому что дурная кровь с доброй кровью перемешалась. Вся надежда на то, что добрая кровь победит.

И отвар дедушке дала.

Дедушка Рагнарис отвару выпил, ожил и сказал, что домой ему нужно. Что Теодобад и без него знает, что делать. Что он к Теодобаду Алариха пришлет, отца его. Знает он, как Алариха-курганного к Теодобаду прислать.

И хоть немощен был дед, а перечить ему никто не посмел.

Дядя Агигульф сказал, что, хвала богам, как только в бург въехали с дедом, так сразу Лиутпранда повстречали, его, дяди Агигульфа, побратима. Лиутпранд сам только-только в бурге появился.

Ну да не до Лиутпранда сейчас всем было.

Телегу же эту в бурге взяли. У военного нашего вождя Теодобада. Дал и даже скрипеть не стал. И шкуру оленью дал постелить. Правда, старая шкура, частью облезла.

Деда на дворе устраивать стали - не в дом же его нести, где Ахма смердит. Прямо на телеге, ибо дядя Агигульф за знахаркой повторил, что трогать деда опасно.

Дедушка Рагнарис зарычал бессильно, что трогать его и вправду опасно, что доберется он до всех нас, и до первого - до этого Лиутпранда, палку об него пообломает.

Деда не слушая, навес над телегой делать стали. Ильдихо распухшими глазами и покрасневшим носом мышью шмыгала. А Лиутпранд не знал, куда себя девать. В дом вошел, носом потянул и сразу вышел. Никто не рад ему был. Не до Лиутпранда, коли дедушка болен.

Я никогда прежде не помню, чтобы дедушка болен был. И когда чума была, дедушку она не тронула. Я думал, что дедушка вроде своих богов всегда был и всегда будет.

А тут на Лиутпранда, который ходил вокруг неприкаянный, посмотрел - и понял вдруг, что действительно беда с дедом. Лиутпранд, видать, к нам ехал, в бург только мимоходом заезжал. Похвастаться хотел кольчугой дивной, о подвигах своих рассказать, праздник устроить.