Читать «Дева Солнца» онлайн - страница 7

Я повиновался, и он снова ушел в себя; и постепенно – то ли потому, что я оказался между таинственным сундучком и изъеденной жучком кроватью времен Иакова I, то ли под впечатлением старого Потса, восседавшего на молитвенном стуле, – у меня возникло такое чувство, будто меня опутывают какие-то гипнотические чары. Наконец Потс поднялся и сказал тем же глухим голосом:

– Молодой человек, можете забирать этот сундучок. Его цена – пятьдесят фунтов. Только, ради Бога, не предлагайте мне сорок, иначе вы и до порога не дойдете, как будут все сто.

– Со всем содержимым? – спросил я как бы между прочим.

– Да, со всем, что в нем есть. Именно это и велено вам передать.

– Послушайте, Потс, – сказал я с раздражением, – что вы, черт возьми, хотите сказать? В этой комнате только мы с вами, так что никто не мог вам ничего велеть, разве что старый Том, который остался внизу.

– Том? – произнес он с непередаваемым сарказмом. – Том! Уж не имеете ли вы в виду огородное чучело, что отпугивает птиц от гороха? По крайней мере, у него в голове больше, чем у Тома. По-вашему, здесь никого нет? О, как же некоторые люди глупы! Да их здесь полно!

– Кого «их»?

– Кого? Ну, конечно, призраков, как вы их называете в своем невежестве. Духи умерших – вот как я их называю. Да еще какие прекрасные – некоторые из них. Взгляните вон на того, – и он поднял фонарь и показал на груду столбиков от старинной кровати в стиле Чиппендейл.

– Всего доброго, Потс, – сказал я поспешно.

– Да стойте же, – повторил Потс. – Вы мне пока еще не верите, но поживите с мое, тогда и вспомните мои слова и поверите сильнее, чем я, и увидите яснее, чем я, потому что они у вас в душе – да, семена у вас в душе, хотя пока еще их и душат мирская суета, плоть и дьявол. Подождите, пока ваши грехи не ввергнут вас в беду; пока пламя несчастья не опалит и не уничтожит вашу плоть; подождите, пока вы не возжаждете Света, и не обрящете Свет, и не пребудете в Свете, – и вот тогда вы поверите, тогда вы увидите.

Все это он произнес очень торжественно; и, право же, стоя в этой полутемной комнате в окружении того, что осталось от вещей, которые когда-то были дороги людям, уже давно умершим, размахивая фонарем и пристально глядя перед собой (на что он смотрел?) – старый Потс произвел на меня глубокое впечатление. В его искривленной фигуре и уродливом лице появилось нечто одухотворенное; он выглядел человеком, который «обрел Свет и пребывает в Свете».

– Вы мне еще не верите, – продолжал он, – но я передам вам то, что сказала мне некая женщина. Очень странная женщина, никогда такой не видел: чужестранка, и смуглая, в странной, богатой одежде и с чем-то таким на голове. Вон, вон она – вон там, – и он указал сквозь пыльное оконное стекло на взошедший в небе серп молодой луны. – Прекрасная женщина, – продолжал он, – и – о, небо! Какие глаза – никогда в жизни не видел таких глаз. Большие и нежные, как глаза лани – там, в парке. И гордая она, как правительница, и леди – хотя и чужестранка. Вот уж никогда раньше не влюблялся, но сейчас у меня такое чувство, будто я влюблен, да и вы, молодой человек, влюбились бы, если бы могли ее видеть; и в то время кто-нибудь, наверно, был в нее влюблен;