Читать «Россия ментовская» онлайн - страница 105

Придя к руководству, Ежов много внимания уделяет укреплению органов НКВД. Рассмотрим лишь некоторые документы. 28 сентября 1938 года он подписывает приказ "О результатах проверки работы рабоче-крестьянской милиции Татарской АССР". В нем констатировалось, что проведенной проверкой вскрыт ряд вопиющих нарушений и игнорирование приказов и директив НКВД СССР, приведших на практике к развалу работы милиции, засорению кадров, разгулу грабителей, воров и хулиганов. Начальник управления Аитов вместо организации борьбы с преступностью занимался очковтирательством За восемь месяцев 1937 года в Казани произошло 212 грабежей, а в отчетности показано лишь 154 (написано как будто бы про сегодняшний день, хотя с того времени прошло много лет).

"Хулиганы-поножовщики в Казани настолько распоясались, что передвижение по городу граждан с наступлением вечера становится опасным. Ряд мест общественного пользования, в частности, Ленинский сад, улица Баумана и другие находятся во власти хулигановбандитов... Вместо ареста хулиганов практиковалось наложение штрафов, но даже штрафы не взыскивались... Безнаказанность преступников порождала политический бандитизм... Руководство милиции создало в аппарате полную безответственность и безнаказанность... Важнейшие участки работы милиции находятся в состоянии развала".

Меры, которые намечались в приказе, вполне соответствовали духу времени. Предписывалось снять с работы, немедленно арестовать и предать суду начальника Управления милиции и начальника политотдела, а также девять других работников, ряду сотрудников были объявлены взыскания. А заканчивался приказ: "Народному комиссару внутренних дел Татарской АССР капитану государственной безопасности т. Михайлову в двухмесячный срок привести милицию Татарской ССР в боеспособное состояние и мне доложить. Ежов". Здесь весь нарком - деловой, властный, жесткий.

Таким он выглядит и по другим документам. Так, он упрекает тюрьмы Главного управления госбезопасности (ГУГБ) НКВД СССР за слабый режим и объявляет совершенно секретное "Положение" о порядке его укрепления с целью полной изоляции подследственных арестованных от внешнего мира и от арестованных других камер, а также о строгом соблюдении правил внутреннего распорядка.

Были определены и меры наказания к "хулиганствующим заключенным в тюрьмах ГУГБ". За оскорбительные словесные и письменные заявления заключенных или оскорбительные выходки (плевки, ругательства, попытки нанесения оскорбления действием) предусматривался перевод в более строгую тюрьму, применение более строгого режима, заключение в карцер до 20 суток, предание суду. Так, в приказе от 8 февраля 1937 года Ежов предписывает предать суду следующих "содержащихся в тюрьмах ГУГБ осужденных на разные сроки заключения, приславших мне в связи с введением нового тюремного режима и процессом оскорбительные заявления: Карсанидзе Ш. А., Смирнова В. М., Кузьмина В. В., Сатаневича В. М., Котолынова П. И., Строганова Д. И., Гольдберг Р. М., Марголина-Сигал Г. Г., Петунина К. Г., Петрова А. П. Посадить в карцер на 20 суток Копытова Г. С., Гагуа А. Н., Алексидзе В. И., Карабаки А. Г., Геворкян А. Е., Пурцеладзе А. П., Ващина-Калюгу К. П., Ваньяна Г. А., Исабекян А. А., Джапаридзе В. Н., Бер А. А. ".