Читать «И жизнь, и смерть» онлайн
Владимир Фирсов
Приятного чтения!
Владимир ФИРСОВ
И ЖИЗНЬ, И СМЕРТЬ
Когда внизу заблестел ручей, Сергей Лавров еще раз сверился с картой и повел дисколет вниз, нацелившись на свободную от кустов полянку чуть в стороне от ручья. Аппарат уперся выпуклым пузом в мохнатую упругую траву, завибрировал, а потом мягко осел набок: Сергей выключил стабилизирующее поле. Ветви редкого кустарника с трехлучевыми цветами были здесь по пояс, и Сергей решил, что они не помешают перетащить зонд к ручью.
День выдался удивительно тихий, в стоячем жарком воздухе пьяный запах травы хмелем ударял в голову, заставляя думать черт знает о чем — о прогулке в акваланге по Большому Барьерному рифу, об огромных глазах Машеньки, о том, как здорово быть молодым, — только не о надоевшем за последние дни зондировании. Темно-фиолетовое небо к полудню вдруг заголубело и стало нежно-прозрачным, и, если бы не тяжелый лучемет, который надо опять вешать на шею, да неожиданные взвизги огромных, в ладонь, насекомых, снующих в пряной траве, можно было бы подумать, что это вовсе не планета Альфа в системе звезды Барнарда, а своя, родная степь где-нибудь под Белой Церковью. Сергею вдруг представилось, как он швыряет осточертевший лучемет в траву, стаскивает через голову влажную от пота рубашку и плюхается в ручей… Вода холодная, обжигающая, через десять секунд кожа начинает гореть, словно ее ошпарили, а зубы выбивают мелкую дробь. Теперь на песочек — желтый, горячий — вот он, словно специально для меня насыпан в излучине старицы…
Тут Лавров заметил, что стажер Ахмед с нескрываемым интересом смотрит на него и уже, кажется, начинает потихоньку расстегивать пуговицы на рубашке. Сергей внутренне чертыхнулся — этот мальчишка словно читал его мысли — и сказал деловым тоном:
— Выгружаемся…
Ахмед сокрушенно покачал головой.
— Не то ты сказал, дорогой товарищ Сергей! Ты хотел сказать: “искупаемся”…
В его глазах так и прыгали веселые чертики.
— На базе искупаешься, — буркнул Лавров, открывая замки контейнера. — Нальешь воды в надувную ванну и искупаешься.
Ахмед горестно вздохнул и перешагнул через прозрачный бортик дисколета.
— Куда! А лучемет? — окликнул его Сергей. Ахмед даже застонал.
— Я не думал, что ты такой буквоед. Я таскаю на себе эту дубину уже две недели! У меня от нее мозоли на шее, как у вьючного ишака. А для чего я это делаю? На этой планете еще никто ни разу не стрелял из нее.
— Выполняй инструкцию, Ахмед.
— Инструкцию, инструкцию, — проворчал Ахмед. — Дай мне автора этой инструкции, я скажу ему…
— Ничего ты ему не скажешь, Ахмед.
— Кто? Я? Да я скажу ему: возьми, друг, все наши лучеметы и таскай на здоровье, пока шея не отсохнет. А если этого мало, запросим для тебя с “Ариэля” еще дюжину — для хорошего человека не жалко.
— Ничего ты ему не скажешь, Ахмед, — сухо повторил Сергей. — Автор этой инструкции десять лет назад погиб здесь, на Альфе.
— Как погиб? — растерянно спросил Ахмед. — Почему?
Сергей пожал плечами, вынул лучемет из зажимов и протянул практиканту. Он не знал, почему погиб Бестужев, как не знал этого никто.
