Читать «Эн-два-0 плюс Икс дважды» онлайн - страница 50

Но мы-то ведь - молоды были, ах, как молоды! А молодость - она как порох: она не нуждается в кислороде для горения; она содержит свой кислород в себе и несет его с собой везде и всюду. Мне кажется, в пещерах палеолита, и там, наверное, росли юнцы, которым их закопченные жиром своды казались миром радости, счастья, надежд... Хотя от этого они чище и выше не становились, своды...

Ну, что ж? Вернемся к нашим барашкам, как говорится... Где же ваша зачетка, милая барышня? Вот теперь я ее вам с удовольствием подпишу... Видите: даже "отлично"! О чем о чем, но уж о закиси азота вы теперь знаете больше любого химика мира. И думаю, не ста нете спорить: есть-таки в ней кое-какой интерес!

Людмила Берг до зачета и после зачета - это две разные девицы. Агнец и козлище!

- Ах, так ведь это когда к ней еще икс-два присоединены! - осмелев, тявкнула она.

-Оптиме!.. /Отлично (лат.)/ Но вот что заметьте: в каждой частице мира, в каждом его явлении обязательно свой икс сидит. Нужно только суметь его обнаружить... Что ж, Сергей Игнатьевич, ничего не поделаешь, - пора отпустить наших гостей. Думаю, тебе это, как сопроматчику, ясно: как бы предел прочности не превзойти!

Все встали, мило попрощались. Двое стариков любезно вышли с молодыми в прихожую. И вот тут, уже у двери на лестницу, Людочка не выдержала вторично:

- А я... Нет, вы как хотите, Павел Николаевич, а я - спрошу!.. Потому что я не могу так... Лизаветочка-то как же? С Лизаветочкой-то что же теперь?

И тут член-корреспондент Коробов, автор множества замечательных трудов, лауреат нескольких Государственных премий, покорно склонил свою седую, очень академическую, очень благообразную, но повинную голову...

Он стаял как раз в проеме двери, открытой во вторую, соседнюю комнату. Там был виден большой черный рояль, накрытая аккуратным и красивым чехлом арфа за ним, и за арфой - второй большой портрет той же красивой женщины, что и там, в кабинете. Стоял, смотрел мимо всего этого и молчал.

- Ах, милая барышня, милая барышня! - проговорил он наконец как бы с усилием. - Понимаю вас. И стыжусь. Как человек стыжусь, как сын своего времени... В самом деле: где она, Лизаветочка? Что с ней теперь? Не знаю. Ничего не знаю. Не могу вам сдать этого зачета... Увы!

1947-1967 Ленинград