Читать «Через три войны» онлайн - страница 4

Меня поразили слова отца. Как же так? Или он желает победы японцам? Но спросить об этом я не осмелился.

Заметив мое недоумение, отец улыбнулся и сказал:

- Ты, сынок, не ломай над этим голову. Молод еще. Подрастешь разберешься...

На селе же по поводу неудач русской армии в Маньчжурии толковали так:

- Сила русского солдата могучая, непобедимая. Не может быть такого, чтобы враг нас одолел. Тут что-то не так. Разве что начальство продает Россию японцам? Нам-то война одно разорение, а фабрикантам да помещикам она, видать, на руку. Говорят же фабричные, что богатеям доход от войны в карман идет. Присмотреться, оно и правда. Вот Понизовкин свой завод расширяет, ставит дело на широкую ногу. Поди, ему война и впрямь праздник, что твое рождество или пасха.

Горькая правда о войне все больше проникала в гущу народа. В осенние дождливые вечера в нашей избе собирались мужики. Шли они к отцу, искренне полагая, что, раз он грамотный, читает книги, значит, должен все знать, объяснить, что к чему.

Заведет разговор один, вставит слово другой, и вот уже в избе гул стоит. Особенно горячился сосед Степан: дескать, нет в России села более горемычного и нищего, чем Шатрашаны.

- И чего ты кипятишься, Степан, - пробовал урезонить его дружок Игнат. - Разве только в нашей деревне бедствуют мужики? Вот я повидал немало на свете. Где только я не был, и везде нашему брату мужику живется худо. Так уж заведено испокон веку на Руси.

Помню, в один из осенних вечеров в нашей избе было особенно людно. Мужики собрались послушать новости, привезенные из Симбирска нашим соседом Герасимом Гуськовым. В тот вечер я поздно не ложился спать. Притаившись в углу, жадно слушал, старался не пропустить ни одного слова.

В избе было тесно и душно. Махорочный дым облаком стоял под потолком. Мужики сидели вдоль стен на лавках. Герасим чинно, не спеша рассказывал:

- Подъезжаю это я к селу Нагаткино, а навстречу мужичишка. Лошаденка еле тащит воз, а на возу всякого добра навалено: ящики, стулья, узлы. "На новое жительство?" - спрашиваю. А тот аж захлебывается от радости: "Домой, мил человек. Домой барахлишко везу. Бог послал, не обидел. Добрые люди дали. Бери, говорят, барское добро, не жалко..." Остановились мы, закурили, мужичок и пояснил: "Нагаткинские-то разгромили своего помещика Белякова, все из усадьбы растащили, а последушки мне разрешили взять, животность начали делить, а потом, гутарят, и за землю примутся. Вот как, мил человек, на свете бывает. Был пан да пропал... Жаль, не нагаткинский я, а то бы мне и коровенка досталась..."

Герасим оглядел слушателей и продолжал:

- Мужик поехал своей дорогой, а я решил завернуть к имению Белякова. Думаю, надо же самому поглядеть, как там они с помещиком разделались. Подъезжаю - и вправду: возле усадьбы людей видимо-невидимо. Все о чем-то хлопочут, кричат. Телеги с барахлом стоят. Волокут коров, лошадей. Ну как ни есть - ярмарка!

- А ты чего же подарочка не прихватил? - поинтересовался Игнат.

- Чего на добро соседних помещиков зариться? У своих надо брать! А мы вот сидим все судим да рядим, как быть, - хмуро ответил Герасим.